Отрочество 2. Василий Панфилов
шансы, – закивал адвокат, поймав вопросительный взгляд Марии Ивановны. Он пожевал губами и добавил с некоторым сомнением:
– Не могу ручаться, но по всему выходит, што дело готовил покойный Трепов, – он закрестился при упоминании покойника, а Надя, напротив, поджала гневно губы, сцепив демонстративно перед собой кисти рук. Ну, мать ей потом выскажет…
Санька перекрестился с видом человека, узревшего своими глазами Божественное правосудие.
– Сам, или в его канцелярии, – Иосиф Филиппович еле заметно пожал плечами, и одними глазами показав Марии Ивановне на стоящую посреди стола супницу, и та, за неимением удалённой из гостиной Татьяны, поухаживала за ним, долив пару половничков, – сказать уверенно не могу, да по сути и неважно. Заторопились, или из-за отсутствия должного контроля допустили ошибки на каких-то этапах, не суть.
– На таран их брать, – бухнул тяжко задумавшийся опекун, зажав по-мужицки ложку в кулаке, – пока не спохватились. Суды, общественность, да даже…
Он подёргал себя за ус.
… – даже и полиция, – прозвучало без особой уверенности, – Новая метла, так сказать… да и неофициально могут… да-с, могут, потому как не все…
Опекун задумался, и на широкое лицо его выползла улыбка хулиганистого мальчишки, задумавшего какую-то нешутошную пакость.
– Я, наверное, не вернусь ночевать, – тихонечко предупредил он супругу и домашних, сызнова одеваясь на выход после обеда, – надо будет подёргать за кое-какие ниточки.
Чмокнув Марию Ивановну в уголок губ, опекун выскочил за дверь, догоняя адвоката.
– Ма-ам, – напомнила о себе Наденька, – девочки к вечеру ближе на чай придут, ты не против?
– Да помню, помню, – отмахнулась та, – Бога рада! Позавчера ещё предупреждала.
– Ну… – засмущалась девочка, – мало ли, вдруг изменилось што?
… и глазами в мою сторону с видом заговорщицы.
– Общественность будем поднимать, – как только мать удалилась, горячечно объявила Надя, схватив меня за руку, – ты знаешь, какие девочки у нас есть замечательные?!
Закивал ей с видом самым серьёзным и благодарным, хотя какая там общественность из гимназисток? Так… почувствовать себя причастными к чему-то…
… и так стало вдруг стыдно этой своей снисходительной взрослости! Девчонки, да. Могут немногое, но ведь пытаются же! Пусть пока скорее моральная поддержка, пусть… зато вырастут, по крайней мере, людьми не равнодушными.
– Ох, Надя, – обнял я её порывисто, – как же мне с вами повезло!
– Скажешь тоже, – заалела она, оттолкнув меня слегка.
– И неча обниматься, – неожиданно выговорил мне Санька, пока Надя скрылась на кухне, отдавать горнишной распоряжения перед приходом подруг, – с Фиркой вон…
… и как ухи заполыхали! Как засмущался!
– Ну а если и да!? – с тихим вызовом сказал Чиж, косясь на дверь кухни, – Сейчас нет, а вот потом…
Он окончательно засмущался, и я хлопнул его по плечу.
– Хороший