Невысоклики. Морская пена. Дмитрий Вернидуб
чтобы не вернуться к своим – так уж воспитаны гномы. К тому же не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, кто теперь стал главным врагом Гуго Грейзмогла.
С весной воды на затонувших равнинах меньше не стало. Дожди хоть и стали идти реже, но земля, напившаяся "под завязку", отказывалась впитывать влагу. Бесконечное болото жило в ожидании эры гадов и земноводных, коих такое беспросветное положение вещей весьма устраивало. Хотя и последней гадюке иногда хочется погреться на солнышке, ощущая брюхом тепло нагретых камней.
В Норном посёлке изредка пробивающимся сквозь тучи солнечным лучам радовались как праздничному фейерверку. Голопузые невысоклики дружно выбегали на улицу. Зачастую стоя по колено в грязи, они подставляли льющейся сверху благодати исхудавшие за зиму тела.
Гномы удивлённо таращились на эти выкрутасы, решительно не понимая, как может прийти в голову почтенным отцам семейств разгуливать голышом на глазах у всех, при этом оживлённо беседуя, например, о забое скота.
Папаша Уткинс целыми днями всех убеждал, что вот-вот, уже скоро, к нему приплывут его дочурки, и он сможет их обнять. Подавалось это так, как будто он получал от них письма чуть не каждый день.
Скорое возвращение двойняшек обрастало всё новыми подробностями. Так что соседи вскоре начали шептаться, мол, невиданная говорящая птица прилетает к Уткинсу по ночам. Но даже те, кто в это не верил, кивали, дескать, "конечно", "а как же", "иначе и быть не может", принося для говорящей птицы крошки и зёрнышки со своего стола. Благодарный отец принимал подношения, а затем ходил в ближайший сосняк кормить с руки лесных птиц, надеясь, что Брюгай вдруг появится с криком: "Авр-рал! Пакет Уткинсу!"
Вероятно, тайные посещения потому и зовутся тайными, что делаются ночью, скрытно и почти всегда неожиданно.
Необъяснимое началось с того, что над верхушками елей, на фоне сумрачного вечернего неба мелькнул странный силуэт. Птица, похожая на филина, стремительно опустилась из поднебесья, неся за хвостом нечто похожее на дымный шлейф. Вскоре образование отделилось и поплыло между деревьями тускло светящимся облачком. Это был загробный Брю. Призрак направился к Норному посёлку и почти незамеченным скользнул в одну из улочек. Почти, потому что Кривой Кид его видел.
Помощник Гуго Грейзмогла тоже крался в одиночку, заглядывая в редкие освещённые оконца. Шпионить за припозднившимися согражданами стало его любимым развлечением и работой одновременно. Согласитесь, большая редкость, когда и то и другое совпадает.
Кид был холост. Да и кому захочется жить с таким, в полном смысле этого слова, нелицеприятным субъектом. Свободного времени у него хватало – хоть отбавляй. У невысокликов ходила байка, будто бы бабка Кривого Кида согрешила с лешим, а сам внучёк может навести порчу на кур и поросят.
Соглядатай нервничал весь вечер. Наутро Грейзмогл потребовал от своих подручных представить отчёт за неделю, а провинившихся, как назло, никак не удавалось выявить. Переселенцы словно сговорились вести себя прилично и