Последняя охота. Михаил Серегин
она. – Сын у меня там. Вы садитесь. Можете курить, если хотите. Вот пепельница.
Когда она вернулась – не через минуту, конечно, а где-то через десять, – то увидела, что толстенький детектив на полную катушку воспользовался разрешением курить: вся комната была затянута густой пеленой дыма. Наташа глотнула и невольно закашлялась. Гражданин Краснов явно предпочитал сигареты дешевых сортов.
– Я открою окно, – сказала она.
– Да, кажется, здесь немного накурено, – согласился он и затушил сигарету. – Но вы ведь говорили, что курить можно прямо в комнате?
– Да, конечно… курите. Я вентилятор включу, – с ироничной улыбкой отозвалась Свиридова.
– Угу, – буркнул гость. – Ну, я вас внимательнейшим образом слушаю.
Наташа быстро изложила ему то, что Краснов пышно поименовал «мотивацией к обозначению субъекта ведения и наблюдения». Наташа не стала лезть в дебри красновской лексики, а только протянула ему несколько заранее отобранных фотографий Владимира.
– Ого! – сказал он, быстро просматривая их. – У вас крупный супруг. Признаться, я предпочитаю работать именно с такими клиентами. А то был такой милый прецедент, когда заказали пронаблюдать за человеком на голову ниже меня, да еще худеньким и тощеньким, как будто его в детстве голодом морили и в угол ставили на сутки. Хотя хорошо кушать ему средства позволяли: в банке работал, и не на самой последней должности. Заказали. Так я с ним намучился по самое не могу: в толпу шмыгнет, и не видно его. По-моему, он среди трех первоклашек затерялся бы, как среди трех сосен, которые стояли на Муромской дорожке. Это из песни, знаете, Наташа?
– Да, – ответила она, недоумевая, когда же закончится этот поток беспричинного словоизвержения.
– Очень хорошо, – отозвался Краснов. – А потом этот бухенвальдский крепыш все-таки спалился на одной секретарше, которая, кстати, была корова, каких поискать. Я, когда снимки делал, просто не знал, куда его приткнуть в кадре: эта милая дама все пространство загромоздила. Но я, кажется, немного отвлекся?
«Ничего себе – немножко, – подумала Наташа, – примерно так же немножко, как в комнате немножко накурено».
А вслух сказала:
– Все нормально. И когда вы приступите к работе, э-э-э…
– Моя фамилия Краснов, – напомнил гость. – Но, если хотите, можете звать меня Александр. То есть Саша.
– Когда вы приступите к работе, Саша?
– Тотчас по получении аванса, – последовал немедленный ответ. – И можете не сомневаться: после перемещения энной суммы дензнаков в мой карман вы получите подробнейшую информацию о времяпрепровождении вашего супруга – в самое ближайшее время.
Свиридова невольно улыбнулась, потому что свои слова подвижный как ртуть толстяк Краснов снабжал оживленной жестикуляцией, время от времени привставал на кресле и даже постукивал пяткой в пол.
– У вас там все такие? – спросила она.
Краснов изогнул бровь, такую же закругленную, как вся его особа:
– Какие?
– Такие…