Последняя охота. Михаил Серегин
Ленка грохнула по столу пухлым кулачком с тонкими пальчиками, унизанными дорогущими кольцами, и воскликнула:
– Ну и клуша ты, Натаха! Вроде не всегда такая была. Помнишь, как мы на третьем курсе познакомились с французами и…
– Да помню, – смущенно перебила ее Наташка. – Я не о том. Что мне делать? Он же совсем…
– Что тебе делать? – Ленка плеснула мартини себе и подруге. – Что еще остается делать в таком случае, кроме как не завести любовника? Хотя бы по минимуму – одного, двух, трех…
– Да ты что, Ленка?
– А что? Ты думаешь, твой Вован себя блюдет в чистоте и непорочности, когда по целым суткам сидит со своим придурком Фокиным, твоим родственничком, на охраняемом объекте? Думаешь, они там в шахматы играют или книжки читают? Знаю я их книжки – «Пентхауз» с «Хастлером» полистают и потом телефон обрывают по досуговым агентствам. Телок заказывают.
Наташа мрачно пожала плечами: она смутно чувствовала, что Ленка в чем-то определенно права, но не хотела в это верить.
– Заведи себе любовника, – настойчиво проговорила Ленка. – Сразу жизнь ярче покажется. И Димке лучше будет – думаешь, если он маленький, так не чувствует, что ты все время в напряжении? Это потом может на нем отразиться.
– Любовника… да где я его возьму-то?
– Да первого встречного! Я имею в виду – первого встречного приличного мужика! Ты девка хоть куда, после родов еще лучше стала, раньше-то немного худовата была. Найдешь! А не найдешь, – Любимова хитро прищурилась, – а не найдешь, так я помогу…
И помогла. Познакомила Наташу со своим коллегой – Ленка работала в проектном архитектурном институте, – с миловидным молодым человеком по имени Леонид, которого иначе чем Лелик никто не звал. Хотя, надо сказать, ни малейшего сходства между одноименным каноническим героем Папанова из «Бриллиантовой руки», грубоватым, бурбонистым мужичком с диким выговором и оглушительным хохотом, и Леонидом-Леликом не было. Работничек из архитектурного института был долговязым, довольно неуклюжим, но очень милым неудачником, которого так и распирало обаяние. Лелик был так обаятелен, что сам этого стеснялся, будучи по природе довольно скромным человеком – и это обстоятельство придавало ему дополнительный шарм.
Наташке он понравился. Хотя при естественном развитии событий ничего бы не вышло. Но ушлая Ленка все обставила как надо: подпоила обоих по полной программе, утихомирила Димку, ловко поменяв ему пеленки, включила тягучую медленную музыку, от которой хочешь не хочешь появляются легкомысленные желания. Влад обещал прийти только к восьми утра, и Наташка купилась.
С тех пор и пошло…
Удивительная вещь – женская психология: даже сознательно изменяя мужу, Наташа убеждала себя в том, что ничего крамольного в этом нет, что она по-прежнему любит Владимира и не променяет его ни на кого другого. Что обаятельный недотепа Лелик – это так, для души. То есть, скорее, для тела.
Потом Наташа и вовсе перестала