Больно не будет. Ольга Вечная
него исходит какое-то зашкаливающее, бесячье обаяние. На него хочется смотреть.
– Ещё покрутиться? – спрашивает с улыбкой в рацию, приподнимая брови. – Нравлюсь?
– Сойдёшь, – растягивая гласные.
– Штаны снимать? – со смешком. Он хватается за край джинсов, и у меня внутри всё обрывается от такой наглости.
– Вот его я с радостью пристрелю! – поддерживает тот, который против расправы над невинными.
– Тихо, – прикрикивает вожак. Потом в рацию: – Понравился ты мне, Ярослав. Штаны снимешь уже в магазине. Заходи.
Если бы мои волосы не стояли дыбом, они бы поднялись при этих словах. Психованный за моей спиной чертыхается. Я не могу себе представить, какая должна быть выдержка у человека, чтобы добровольно идти в руки вооружённых преступников.
Ярослав пренебрегает одеждой, подходит к двери магазина. Замирает с рацией в руках. Смотрит или на меня, или на вожака в маске за моей спиной.
А потом он подмигивает! Не то мне, не то преступнику, который если отпустит меня – клянусь, я рухну. Вожак прижимает меня к стеклу, Ярослав двигается без спешки. Говорит в рацию:
– Тук-тук.
Поднимает кулак и стучится, после чего тянет дверь на себя и распахивает настежь. Ставит одну ногу на порог, цепким взглядом охватывает зал, а потом заходит. На него тут же направляют оружие.
– Глаза в пол и медленно выходим, – командует Ярослав. Все смотрят на вожака, тот кивает. Народ гуськом тянется на выход мимо спасителя. Охранник, поддерживая раненого товарища, покидает помещение первым, затем остальные. – И её тоже, – произносит боец с нажимом, кивая на меня.
Вожак выплевывает мне на ухо:
– Пошла, курочка, ко-ко-ко, – и отпускает. Я иду. На деревянных ногах к спасительной двери. Между ней и мною остаётся каких-то несколько метров – я ускоряю шаг. Через щель в жалюзи вижу, как мои друзья по несчастью несутся к спасению, их на полпути встречает полиция, прячет за щитами. Я последняя, но и я сейчас вырвусь!
А потом я совершаю ошибку. Не последнюю в своей жизни, но одну из самых страшных: я поднимаю глаза. Просто поднимаю глаза, чтобы увидеть вблизи самого смелого мужчину, которого я когда-либо встречала. Хочу запомнить его лицо навсегда. Его глаза – тёмные, внимательные, живущие словно отдельно от общего борзого образа.
Ярослав на меня не смотрит – только на вожака. Мой взгляд скользит ему за спину и случайно натыкается на психованного. Буквально на одно мгновение наши глаза встречаются, на моём лице проскальзывает торжество – дескать, ничего у тебя не вышло, подонок! В память о всех его сальных взглядах и мерзких словечках, которые он шептал нам с девочками, пока его подельники продумывали пути отхода. Тебе не светит даже коснуться меня!
– Она остаётся! – психованный кидается ко мне, хватает за руку и рывком тянет на себя. Моё сердце обрывается, от ужаса перед глазами темнеет! Дальше начинается полный сумбур! Входную дверь, заветное спасение, громко захлопывают. Силы покидают меня, я кричу, и мне зажимают рот.
– Так