Мать. Из жизни Матери. Отсутствует
развития – одним словом, это был далеко не ординарный молодой человек); он оставил мне свою фотографию, подписав ее на санскрите каллиграфическим почерком. Я вставила эту фотографию в рамку и повесила над своим секретером (скорее, это был даже не секретер, а высокий письменный стол с большим количеством выдвижных ящичков); над ним я ее и повесила. В то время новости с фронта часто доходили до нас с большим запозданием, и мы были мало осведомлены о том, как там развиваются события. Время от времени мы получали письма от этого молодого человека, но затем они перестали приходить и в течение долгого времени от него не было никаких вестей. Однажды я вошла в свою комнату, и в этот момент висевшая на стене фотография без всякой видимой причины упала, несмотря на то, что была хорошо закреплена, и стекло со звоном разбилось. Почувствовав легкое беспокойство, я сказала: «С ним что-то случилось». Но известий с фронта по-прежнему не было. Двумя или тремя днями позже (это произошло на первом этаже; в том доме, где я жила, одна комната была на втором этаже, а все остальные на первом) я открыла входную дверь, и с порога в дом бросилась большая светло-серая кошка, очень красивая, и точно так же, как первая, мяукая, прыгнула мне на руки. Я посмотрела в глаза кошке – это были глаза… того юноши, поэта. На этот раз кошка не отходила от меня, она ходила вокруг и терлась о мои ноги, дергала за платье и мяукала. Я пыталась выставить ее за дверь, на улицу, но она не уходила. Она села на пол, не желая двинуться с места. На следующий день мы прочли в газетах, что наш молодой поэт убит. Его тело обнаружили между двумя траншеями, где оно пролежало в течение трех дней. То есть его фотография, должно быть, сорвалась со стены и разбилась в тот момент, когда он умер. Сознание полностью покинуло его физическое тело, но его нашли только два-три дня спустя: тело лежало между траншеями, и его не заметили. За это время он, вероятно, полностью отделился от тела и явно хотел сообщить мне о случившемся, для чего и использовал кошку. Ведь кошки живут в основном в своем витальном существе, они обладают хорошо развитым витальным сознанием и могут легко подвергаться воздействию витальных сил.
Но эти два примера можно считать совершенно исключительными, потому что они с большой точностью повторяют друг друга, и в обоих случаях глаза кошек полностью преображались – они становились человеческими глазами.2
Когда умирает скупец, всю жизнь копивший богатство, какая-то часть его витального существа, сосредоточенная на деньгах, остается при них, так что даже после смерти он продолжает следить, чтобы ими никто не воспользовался. Для окружающих людей он станет невидим, но все равно он будет незримо там присутствовать и будет сильно расстраиваться, если что-то случится с его любимыми деньгами. Я была знакома с одной женщиной, имевшей большое состояние, матерью пятерых детей. Все пятеро были ужасными транжирами, один хуже другого. Казалось, дети проматывали семейные деньги с тем же энтузиазмом, с каким мать их копила. И когда эта несчастная пожилая дама скончалась, она явилась ко мне и воскликнула: