Ты убит, Стас Шутов. Эли Фрей
убедиться, что нас не найдут, если… что-то произойдет? Я поежился, одернул себя. Чего я так трушу?
Темнозубый, посмотрев на дрожащую от холода Тому, предложил нам погреться у костра. Я хотел отказаться, но Тома посмотрела на меня с такой мольбой, что пришлось принять приглашение. Да что случится за десять минут у костра? Я пытался успокоить себя, но тревога никак не уходила.
Вскоре я с наслаждением подставил огню озябшие руки, стараясь не замечать отвратительный запах клея. Хорошо, что мальчишки отложили свои странные пакеты. Я глянул на Тому ― она казалась довольной ― и слегка улыбнулся. Может, не так все и плохо? Только от любопытных взглядов по-прежнему было неуютно.
Темнозубый представился: Круч. Я спросил, что за странное имя, но Круч глянул на меня так, будто стужей дунул, и стало ясно: этих странных ребят очень легко задеть. Но через секунду лицо Круча разгладилось, он хохотнул и беззаботно объяснил, что это прозвище, а так его звать Димоном. Остальные представились, мы с Томой тоже назвали свои имена.
Нас спросили, где мы живем и учимся. Я думал соврать, не хотелось, чтобы странная компания узнала о нас что-то, но Тома бесхитростно выдала информацию. Я ткнул ее локтем в бок, но поздно. А Круч заметил этот тычок.
Вопросы в основном задавал Круч. Он называл меня Славой, словно показывая пренебрежение. Меня коробило, но я терпеливо поправлял его, зная, что Круч все равно «забудет» имя. Все очень напоминало допрос. Тома в конце концов поняла, что зря разболтала, где мы живем, и теперь каждый раз, когда ее о чем-то спрашивали, смотрела на меня, пытаясь по глазам прочитать, что отвечать. В конце концов это взбесило Круча.
– С хера ты вс-с-се время на него с-с-смотришь? ― ощерился он. Из-за того, что он постоянно растягивал свистящие и шипящие, голос напоминал змеиное шипение. ― Он что, папка твой? Сама отвечай, когда тебя спрашивают.
Я велел Кручу не давить на нее. Круч вспылил и заявил, что он тут главный и только он решает, кому и что говорить. Он приказывает, а остальные повинуются. Круч посмотрел на Тому добро, по-отечески, и продолжил задавать вопросы уже дружелюбнее. И со страху она выболтала все: из какой мы школы, что здесь делаем, где наша компания. Круч удовлетворенно улыбнулся, узнав, что сейчас никто не знает, где именно мы находимся. Эта улыбка мне не понравилась.
– Том, может, пойдем? ― предложил я, старательно делая вид, будто мне плевать ― остаться или уйти, ― и будто я ничуть не боялся эту жуткую компанию.
Круч встал за спину Томы и положил руки ей на плечи. Смотрел он при этом на меня.
– Пос-с-стойте еще минут пять. Вы еще не прогрелись.
Тон был предупреждающим и непререкаемым. Что будет, если возразить? Сглотнув предательский комок в горле, я смотрел на цепкие лапищи, держащие Тому. Она вся дрожала. Как же мне хотелось подскочить к Кручу, оттолкнуть его, заслонить Тому… Но разум подсказывал: лучше не делать резких движений.
Я с деланным равнодушием пожал плечами. Парни опять отвклеклись на костер: стали наматывать свои пакеты на палки и совать их в огонь. «Фшш,