Неистовый. Л. Дж. Шэн
Но это точно случится. И как только наступит этот момент, тебе придется встретиться лицом к лицу со своими страхами и сказать своей сестре-святоше, что мы начали встречаться. Или это сделаю я. Потому что как только ты окажешься в моей постели, все остальные покажутся тебе жалкими неумехами. Все. Без. Исключения. Зачем я говорю тебе это сейчас? Чтобы ты знала, что можешь запрыгнуть на мой член, как только тебе этого захочется. В любое время дня и ночи. Ведь наши отношения продлятся очень долго, и мне важно, чтобы ты была счастлива.
– Принято к сведению, мистер Бредятина.
– Рад, что мы это уладили, мисс Я-Скоро-Окажусь-в-Твоей-Кровати.
Рози
Что помогает тебе почувствовать себя живой?
Знакомый запах. Моих простыней, духов, первых вдохов по утрам. Слабого пота, появившегося, когда первые лучи солнца коснулись моей кожи. Запах дома.
Я всегда чувствовала себя обманутой им.
И это не имело отношения к тому, что Дин хотел переспать со мной. Я и сама была королевой одноразовых, краткосрочных отношений. А что еще оставалось, если я знала, что не могу иметь нечто большее? Поэтому, как и он, старалась не заводить их вообще.
Все упиралось в то, что он встречался с моей сестрой и стал моей первой любовью. А эти два факта никогда не должны были оказаться связаны. Черт, да и их даже не следовало совмещать в одно предложение.
Но это не делало их менее правдивыми.
Моя преданность сестре, работавшей на двух работах, чтобы содержать нас, когда я вырвалась из удушающей хватки родителей и переехала в Нью-Йорк, была сильнее, чем потребность напитаться теплом его тела. Да даже если бы он не встречался с Милли, я придерживалась строгой политики «Никаких отношений». И только такому парню, как Дин, удалось украсть мое сердце. На самом деле я не уверена, что он мне его вернул.
Крошечная, нестареющая экономка открыла мне двери особняка Вишеса и Милли, а затем провела внутрь. Я умылась в одной из многочисленных ванных комнат первого этажа и попыталась приободрить себя: «У тебя все хорошо. Ты взрослая. И самостоятельная. Не позволяй им нянчиться с тобой».
После чего вышла в фойе виллы в итальянском стиле, которую сестра со своим будущим мужем купили совсем недавно.
Я шагала по коридорам с золотистыми стенами, через закругленные арки, под величественными люстрами с подвесками, мимо жилых комнат для прислуги – кажется, Милли и Вишес оказались достаточно любезны, чтобы позволить своей прислуге жить под одной крышей с ними, чего не удостаивались мои родители, пока работали на Спенсеров, – прежде чем, наконец, добралась до гостиной.
Я обвела взглядом бесконечное пространство, впиваясь холодными пальцами в спинку шелковистого дивана в викторианском стиле. Мне повезло добраться сюда незамеченной лишь потому, что вилла могла посоревноваться размерами с Лувром.
Мы с сестрой родились и жили скромно, научившись находить радость в нематериальных вещах. Но даже я признавала, что жизнь в таком месте