Антиваксеры, или День вакцинации. Павел Концевой
Тем более, вы с ним уже наладили дружеские отношения – он убивает, а ты ему грехи отпускаешь.
Котов наконец отошел от окна, сел в большое кожаное кресло и пристально посмотрел на следователя.
– Ты сделал все хоть и незаконно, но правильно. И то, что догадался рассказать про Олега именно мне, а не пошел к непосредственному начальнику, тоже верно. Я думаю, вопрос о твоей ликвидации мы пока отложим. Кузнецов – это наш ключ. Осталось только узнать, какую дверь он нам откроет.
Глава 9. Незадачливый поэт
(вторник, 22:00, четверо суток до Дня вакцинации)
В полумраке огромного, обшитого золотистым деревом кабинета главного редактора «Зари коммунизма» было тихо. Тишину нарушал лишь очередной кандидат в члены литературного кружка, который, волнуясь и не отрываясь от бумажки, декламировал свои выстраданные сердцем вирши представительному жюри. А по большому счету, даже и не всему жюри, довольно благосклонно относящемуся к творчеству доморощенных поэтов, а его суровому председателю – редактору газеты Льву Абрамовичу Рубинштейну.
Сам Лев Абрамович был столичным литератором, которого непредсказуемая судьба закрутила после одного темного и никому не интересного происшествия, а потом разжевала и выплюнула на должности простого редактора глубоко провинциальной газеты. Вопреки опасениям местных журналистов, Рубинштейн воспринял неожиданный удар (а может и подарок) судьбы с пониманием, приехав в Шахтинск, своим столичным происхождением козырять не стал, а спокойно занялся привычным для него делом. Специалистом он оказался классным, очень быстро и легко влился в новый коллектив, поэтому через пару месяцев никто в редакции уже и не вспоминал о былых предубеждениях.
Именно Льву Абрамовичу и пришла в голову идея организовать при газете литературный кружок, в который можно будет набрать начинающих, непрофессиональных поэтов, огранить их талант и явить всему миру, ну или хотя-бы читателям Зари. Рубинштейн пошел со своим предложением к главному редактору, ожидаемо получил от того полную поддержку и начал действовать.
Через несколько дней на четвертой полосе «Зари коммунизма» появилось объявление о наборе самодеятельных авторов в литературный кружок, а также была назначена дата прослушивания кандидатов, из которых Лев Абрамович и намеревался создать костяк своего нового творческого союза.
Реальное количество доморощенных поэтов, решивших вступить в кружок, превзошло все, даже самые смелые ожидания. Никому не известные бухгалтеры Пушкины и токари Лермонтовы из провинциального Шахтинска вдруг наперебой захотели явить свой гений миру и начали атаковать как «Зарю коммунизма» в целом, так и Льва Абрамовича Рубинштейна в частности. Желающих оказалось настолько много, что прослушивание кандидатов пришлось проводить в течение нескольких дней.
Но увы, к огромному сожалению жюри, подавляющее большинство слесарей и инженеров, мнящих себя поэтами, таковыми и близко не являлись. Рубинштейн, будучи профессиональным