Творить по-русски. Пять жизней Александра Лапина. Максим Горохов
Сядет расчет из трех человек, погрузит боеприпасы – и уже рессорами цепляет. На ней и служил.
Потом демобилизовался. Стал возить военного прокурора. Дали ему «Виллис». Оказался в Прибалтике. Там и встретил войну. Они как раз находились в приграничных районах. Отец позже вспоминал: все как начали бежать! Драпанули – только пятки сверкали. Прокурор тоже кричит: «Собирай вещи!» В общем, немцы, по его словам, шли, как нож в масло.
Добежали они так примерно до Ленинграда. Прокурор отправился записываться по своему ведомству. А водитель с «Виллисом» угодил под бомбежку – опять попало в живот. И снова его разрезали. А потом – списали. Белый билет: отвоевался. Так вышло, что молодой, но уже негодный.
«Брось его, Маруська – казака найдешь!»
Возвращаться на Север он не захотел. Рассудил просто: там сейчас как прокормиться? С голодухи ноги протянешь. В итоге побрел по свету. И решил осесть на Кавказе: и тепло, и сытнее. Тем более война сюда еще не пришла. Вдали от фронта люди еще жили своей обычной жизнью. Как по Толстому.
В станице Нагутской Ставропольского края устроился работать кузнецом (благо люди тогда все умели делать своими руками). Встретил мать. Была она младше на пару лет. Но уже вдова с двумя детьми на руках: мальчиком и девочкой. Муж-казак погиб в финскую войну 1939–1940-го. Сама она тоже казачка. Маленькая, черная. А отец – длинный, русоволосый.
Сразу невзлюбили его местные станичники-кубанцы, потомки славных запорожцев, у которых даже язык – и тот был свой, непонятный. Говорили: «Брось ты его, Маруська. Казака найдешь!»
Но так и поселились они в ее избе.
Война тогда шла на севере. Немцы рвались к Москве. А на Кавказе появились только в 1942-м, когда направились на Сталинград. Взяли Ростов, Краснодар… И в это время родители Лапина попали в оккупацию.
Наши войска освободили их станицу в 1943-м, когда гнали гитлеровцев обратно от Сталинграда.
Но после этого Лапины окончательно переругались с местными казаками и перебрались из своей станицы в поселок Янтарный. Там существовал совхоз «Прималкинский» – свиное племенное хозяйство, которое славилось в масштабах всего СССР.
Водителем здесь устроиться не получилось: все машины были на войне. Поэтому отец опять пошел работать помощником кузнеца: мужиков мало – дело нужное.
Вместо жены два года провел в лагерях
А уже после Великой Отечественной, примерно в 1946-м, произошла история, описанная Александром Лапиным в романе «Русский крест». Тогда еще действовал так называемый закон о трех колосках. Мать взяла пару початков на совхозном поле. А с соседкой не поделилась – та и написала куда следует. Пришел участковый, кукурузу изъял. Сравнил с той, что росла на их собственном огороде. Оказалось, сорта разные. Начал составлять протокол на мать. Тут отец возмутился: «Если ее в тюрьму, то детей куда?» А их тогда было уже трое: в 1943-м родился Михаил, старший брат Александра.
В итоге глава семьи взял вину на себя. И посадили его на два года – фактически