Замуж за незнакомца. Лина Манило
платье и изо всех сил пытаюсь порвать на лоскуты юбку, уничтожить красоту, цена которой настолько неприличная, что больно становится. Кольцо обжигает палец. Я снимаю его, бросаю на кровать, топаю рассерженно.
Комната большая, в ней всё такая же элегантная мебель, только светлая. Витые ножки трюмо, маленький уютный пуфик, широкая кровать, встроенный гигантский шкаф и дверь в ванную. На светлых стенах нет картин или прочих украшений, и в этом свете и чистоте я задыхаюсь.
Оказывается, адские котлы иногда выглядят, как самые обычные комнаты.
Мне нужно чем-то заняться. Потушить злость на саму себя – сейчас мне сложно винить Кирилла. Каким бы он ни был, я сама согласилась стать его женой. Он лишь взял то, что ему предложили: кусок власти и красивую женщину.
По дороге в душ срываю с себя остатки одежды: дорогое бельё, подвязки и чулки. Остаюсь голой, ступаю под прохладный душ и выкручиваю кран на полную, делаю воду ледяной. Меня трясёт от холода, зубы стучат, но я оседаю на пол кабинки, сжимаюсь калачиком и наконец даю волю слезам.
Глава 3
Тина.
Утро начинается не с кофе, а с настойчивого стука в дверь. У меня чуткий сон, потому просыпаюсь за секунду, подскакиваю на кровати и ошалело оглядываюсь по сторонам, пытаясь понять, кто я и где нахожусь.
Когда события вчерашнего дня проносятся перед глазами пёстрой лентой, стону тихонько и валюсь на спину. Натягиваю на лицо покрывало и жду, когда Кириллу надоест выносить дверь, но он настойчивее, чем я думала.
– Что случилось, что ты в шесть утра на ногах? – кричу, впрочем, не пытаясь подняться. – Пожар? Кто-то умирает?
– Тина, открой! – в требовательном голосе Кирилла звенит напряжение.
Я мысленно посылаю Раевского к чёрту, пользуясь особенно цветистыми выражениями. Вслух не рискую – мне ещё дорога моя жизнь и зубы. Я могу сколько угодно препираться с ним, но знаю: Кирилл не из тех, кого можно оскорбить и остаться безнаказанной.
– Милый, я не в форме. Давай позже поговорим?
– Тина, я сейчас вынесу к чёртовой матери эту дверь и войду, – кажется, кто-то потерял терпение.
Ложась спать я, не доверяя даже самой себе, заперла дверь на два оборота и стулом для надёжности подпёрла. Потому что иначе просто не смогла бы уснуть, зная, что в любой момент кто-то чужой может оказаться рядом.
От ночных рыданий веки припухли, от беспокойного сна зрение расфокусировано. А ещё у меня нет одежды, кроме мятого платья и белья. Приходится сорвать с кровати простыню, хорошенько укутаться. Ткань, скользкая и прохладная, то и дело норовит соскользнуть.
У двери останавливаюсь, вожусь со стулом, делаю глубокий вдох и распахиваю дверь перед неизбежностью в лице моего мужа. Кирилл совершенно спокойно проходит внутрь, слегка отодвинув меня в сторону, как докучливую муху.
За окном светлеет небо, Кирилл останавливается в центре комнаты, спиной ко мне, а я могу смотреть только на пистолет за его поясом.
Он носит оружие. Впрочем, меня этим не удивить, в моём окружении многие без пистолета даже в туалет не