Замуж за незнакомца. Лина Манило
ничего, кроме навязанного мужа.
Кирилл подходит к следам моего ночного преступления, берёт початую бутылку и резким движением поднимает вино со дна. Болтает содержимое, оценивает, сколько я отпила и удовлетворённо хмыкает.
– Хорошо хоть не всю выжрала.
– А если бы даже и всю?
– Тогда пришлось бы тебя к специалисту вести, под капельницу класть, – плечами пожимает и убирает бутылку в бар. – Мне жена алкоголичка не нужна. Знаешь ли, для имиджа не очень полезно. Потом журналистам плати, репутацию твою отмывай. Слишком много возни, проще овдоветь.
На последней фразе громко икаю, потому что… потому что лицо Кирилла в этот момент не выражает ничего, кроме холодного равнодушия.
Лишнее доказательство: мне ни в коем случае нельзя расслабляться.
– Не бойся, – усмехается и, обернувшись ко мне, будто бы впервые замечает, что я практически голая.
Внимательно смотрит сначала в глаза, потом его взгляд медленно, миллиметр за миллиметром, опускается ниже, фокусируется на беззащитной шее, после очерчивает, словно касается, плечи и только потом осматривает грудь.
– Не делай так!
– Как? – заламывает бровь, а дьявольская усмешка на губах становится вовсе устрашающей. Леденящей душу. – Я тебя не трогаю – всё как ты меня просила. Опять что-то не так?
Несмотря на расслабленную позу, Кирилл напряжён – я чувствую это по сгустившемуся в комнате воздуху. А ещё взгляд мужа не сулит ничего хорошего.
– Зачем ты пришёл? – решаю перейти к сути, а Кирилл кивает.
– Да, точно. У тебя нет вещей. Мне, конечно, нравится мысль, что ты ходишь по моему дому, в чём мать родила, но для других это может стать проблемой.
– У меня есть вещи, – заявляю и повыше натягиваю простыню. – Просто они дома. Я вчера подготовила чемоданы. Пошли кого-то, их привезут.
Кирилл морщится так, словно я предложила ему съесть десяток дождевых червей.
– Глупости.
– Почему? Мои вещи – хорошие, я люблю их.
– Не годится, – взмахивает рукой, пресекая любые возражения.
– И что ты предлагаешь? Повезёшь меня в магазин? Будешь контролировать каждую шмотку? Чтобы не дай бог тебя не опозорила?
– Делать мне больше нечего, – хмурится и, достав из кармана телефон, что-то ищет. – У меня на эту ерунду нет времени. Да и посмотри на меня. Что я могу понимать в бабских шмотках? Сама справишься.
– Ты грубый.
– Что есть, то есть, – равнодушно пожимает плечами и набирает чей-то номер. – Готово? Хорошо, оставь в гостиной. Да, молодец, правильно.
Кирилл убирает в карман телефон, подходит к окну и распахивает створки.
– Привезли твой ноут, – сообщает. – И телефон. Железо проверили, ничего лишнего внутри.
– Ты копался в моём ноуте? – от возмущения в глазах рассыпаются искры.
– И телефоне, – кивает, не видя в своих действиях ничего противоестественного. – Безопасность превыше всего.
В его словах столько непоколебимой