Троцкий против Сталина. Эмигрантский архив Л. Д. Троцкого. 1929–1932. Отсутствует
путь», чтобы не повторять ошибок прежней оппозиции, о притоке новых людей, ранее с оппозицией не связанных, и т. п.[83]
К такого рода сообщениям и оценкам надо было подходить крайне осторожно. Во-первых, сообщались они сторонниками Троцкого, которые еще не капитулировали, а для них было свойственно приукрашивание реального положения вещей. Во-вторых, из писем было видно, что далее «кухонных разговоров» недовольные идти не собирались. Наконец, ни один из ранее активных и известных оппозиционеров в корреспонденции не упоминался, и было очевидно, что о возобновлении организационной, тем более легальной активной деятельности нечего было и мечтать. Тем не менее Троцкий воспринял полученные сведения как своего рода сигнал.
В 1932 г. он направил ряд писем бывшим ведущим оппозиционерам, в том числе К.Б. Радеку, Г.Я. Сокольникову, Е.А. Преображенскому. Содержание этих писем пока неизвестно, в архиве Троцкого сохранились лишь почтовые квитанции, и это, как справедливо отмечает Арч Гетти, странно, так как Троцкий внимательно следил, чтобы копии писем оставались в его распоряжении. Не исключено, что письма из архива были изъяты позже[84].
Странно и то, что письма отправлялись по почте, хотя Троцкому отлично было известно, что за всеми бывшими оппозиционерами, какие бы высокие посты они потом ни занимали, ведется непрерывное наблюдение со стороны советских спецслужб. Вполне вероятно, что в письмах была предпринята попытка убедить адресатов возобновить оппозиционную деятельность. Но, с другой стороны, имея в виду характер отправления этих писем, не была ли это просто провокация против бывших сторонников, теперь ставших слугами режима? Не хотелось бы в это верить, но исключить таковую возможность нельзя.
Вслед за этим необычным актом побывавший в Берлине бывший оппозиционер Е.С. Гольцман передал Троцкому через Л.Л. Седова предложение И.Н. Смирнова и других бывших соратников о создании тайного оппозиционного блока бывших участников объединенной оппозиции, членов группы В.В. Ломинадзе и других недовольных членов партии. Троцкий одобрил эту идею. Судя по дальнейшей информации, таковой блок был образован[85].
Однако то ли эта информация была слишком поспешной, то ли в действительности речь шла лишь о взаимном прощупывании, то ли, наконец, блок был создан только формально, но, во всяком случае, никаких признаков жизнедеятельности он так и не подал. Совершенно очевидно при этом, что, если бы даже какие-то попытки активности и были проявлены, они были бы немедленно сокрушены репрессивным аппаратом. В том же 1932 г. И.Н. Смирнов, Е.А. Преображенский и другие бывшие сторонники Троцкого были заключены в тюрьму, Каменев и Зиновьев сосланы за то, что, зная о существовании антисталинской группы М.Н. Рютина, не сообщили о ней властям. Принимая желаемое за действительное, Л.Л. Седов написал отцу, что аресты охватили лишь верхний слой блока, а низовые кадры сохранились[86]. Восприняв и эту информацию как достоверную, Троцкий попытался через англичанина Г. Викса
HI.NC, box 374.
HU.HL, bMs Russ 13, T-4782.