Думер. Игорь Нокс
он, явно пытаясь нагнать страху. – Лично распоряжусь. Скажу, что ты невменяем.
– Не пойдет, – пожал плечами я.
…Потому что все и так знают, что я невменяем. Для этой системы.
– Ты что, не понял? – Евгенич со злости сдернул очки, стал нервно перекладывать их из руки в руку.
– Да все я понял. Условия другие. Ты прямо сейчас достанешь мне пару таблеток парацетамола или аспирина, а я постараюсь быть смирным неделю.
Менталист перестал двигать очками, удивленно посмотрел на меня – словно до этого считал, что разговаривает со стеной, и вдруг обнаружил нечто другое. Встал, дошел до стола, открыл дверку шкафчика. Долго молчал.
– Две недели, – наконец сказал он. – И есть только анальгин.
Запивать таблетки Евгенич не дал, зато предоставил возможность собраться с силой и принять их, глотая вместе со слюной. Данное менталисту слово я держать, конечно же, не собирался. Неделю я здесь не выдержу. Но выиграть временное доверие – почему нет.
По-видимому, Евгенич должен был как-то «заколдовать» мой разум, чтобы я перестал думать о побеге. А ведь это, кстати, весьма объяснило бы, почему местные рабы так неохотно думают сбежать. Не будет же Евгенич с каждым договариваться, как со мной?
На самом деле для меня эта «сделка» была гораздо важнее пары таблеток обезболивающего. Ведь это означало, что менталисту можно будет и дальше ставить условия. Слабый он на дух, легко прогибается. Жаль, что видно его тут нечасто. Может, через Ассоль получится вызвать в случае чего, а там и действительно допросить. Уже похоже на хлипкое, но все-таки начало плана.
На выходе из допросной Генку не встретил, оно и к лучшему. Неторопливо дошел до хаты, прикрыл за собой дверцу. Окинул взглядом местных, заметил, что некоторые точно не спят. Выждал время и сказал:
– Как видите, я жив, хотя и вероятно не очень здоров. Как видишь, стукач, я вернулся. И вернулся я за двумя вещами: сломать тебе зубы и сбежать из этой дыры. И, как ты догадываешься, начну я отнюдь не с побега.
Глава 10
Стукач от неожиданности свернулся калачиком, выпучил глаза и заверещал:
– Я-то тут при чем! Это не я!
– А даже если и он, – зарычал со своей полки Царь, но спускаться не решился. После драки ему сильно досталось, лицо в синяках, губы разбиты. – Тронешь его – убью.
– Ну так убей, – ответил я.
– Ну-ка тихо, – вмешался Лебедев, разводя руками. – Во-первых, Думер, ты наверняка не в курсе, но многих наших ментально заряжают на доносы. У кого разум послабее, устают сопротивляться. Он не мог не сдать тебя. И не только он.
– Я предупреждал. Он не послушал.
– Послушал, – пискляво ответил стукач. – К себе ушел.
– Ты видел, как он настучал? – спросил Лебедев.
– Я увидел следствие этого, – ответил я, закипая. – У вас тут хаты, смотрящие, все по-тюремному, я смотрю. А ты, Лебедев, очень похож на сидевшего, уж прости за честность. И ты мне будешь доносы оправдывать?
На самом деле в голове развернулась дилемма. Возможно,