Тайная жизнь пчел. Сью Монк Кидд
облила табачной жижей троих белых мужчин! О чем она, черт возьми, только думала?! Да еще самого Франклина Пози, Христос помилуй! Она не могла кого понормальнее выбрать? Он же самый злобный негроненавистник во всем Сильване. Да он ее прикончит сразу, как только увидит!
– Да быть не может, – возразила я. – Ты же не имеешь в виду, что он прямо так возьмет и убьет ее!
– Что я имею в виду – что меня не удивит, если он взаправду ее кокнет.
Мои руки, засунутые в карманы, вмиг ослабели. Франклин Пози – мужчина с фонариком, и он непременно убьет Розалин. Но с другой стороны, разве в душе я не знала этого еще прежде, чем Ти-Рэй сказал это вслух?
Он поднялся вслед за мной по лестнице. Я шла намеренно неторопливо, внутри меня вдруг начал нарастать гнев. Как он мог так вот бросить Розалин в тюрьме?
Когда я вошла в комнату, он остановился на пороге.
– Я должен пойти разобраться с выплатой сборщикам, – сказал он. – Не смей выходить из комнаты. Ты меня поняла? Сиди здесь и думай о том, что я вернусь и разберусь с тобой. Подумай об этом хорошенько.
– А ты меня не пугай, – пробормотала я, в основном себе под нос.
Он уже повернулся, собираясь уйти, но при этих словах резко крутанулся ко мне:
– Что ты там вякнула?
– А ты меня не пугай, – повторила я, на этот раз громче.
Изнутри меня рвалось на свободу смелое чувство, дерзкое нечто, прежде запертое в груди.
Он шагнул ко мне, занося руку, словно намереваясь дать мне пощечину.
– Ты за языком бы своим последила!
– Ну, давай ударь меня! – завопила я.
Когда он размахнулся, я отдернула голову. Он промахнулся.
Я бросилась к кровати и забралась на самую ее середину, тяжело дыша.
– Моя мать больше никогда не позволит тебе меня коснуться! – выкрикнула я.
– Твоя мать? – Его лицо побагровело. – Ты думаешь, этой чертовке было не насрать на тебя?
– Мама любила меня! – крикнула я.
Он запрокинул голову и издал натужный, злой смешок.
– Это… Это не смешно, – бросила я.
Тогда он бросился к кровати, уперся кулаками в матрац, приблизив свое лицо к моему настолько, что я разглядела крохотные поры, из которых росли волоски у него на коже. Я отшатнулась назад, к подушкам, вжалась спиной в изголовье.
– Не смешно?! – заорал он. – Не смешно? Почему же, я смешнее в жизни ничего не слыхивал! Ты думаешь, что мать – твой ангел-хранитель! – Он снова рассмеялся. – Да этой женщине было наплевать на тебя!
– Это неправда, – возразила я. – Неправда.
– А тебе-то откуда знать? – бросил он, по-прежнему нависая надо мной. Остатки ухмылки кривили уголки его рта.
– Я тебя ненавижу! – крикнула я.
Это стерло улыбку с его лица в один миг. Он заледенел.
– Так, значит, маленькая сучка, – выговорил он. Губы его побелели.
Внезапно по мне скользнул ледяной холод, словно что-то опасное проникло в комнату. Я бросила взгляд на окно и почувствовала, как дрожь пробежала вдоль позвоночника.
– А теперь послушай