Любовь по-французски. Коллектив авторов
все у меня болит, и, видно, пришел мой смертный час.
– Да что вы, Пьер, – говорит дама, – неужто нет никакого лекарства от вашего недуга?
– Увы, – говорит Пьер, – только вы и можете меня вылечить.
– Да как же это? – спрашивает она.
– Господи боже, – отвечает Пьер, – я ведь вас, хозяйка, так люблю, что прямо вам скажу: коли вы меня не пожалеете, я умру!
– Ну и ну! – говорит она. – Вот так ужасная болезнь! Но скажите мне, Пьер, неужто вы решитесь нанести такое бесчестье вашему хозяину?
– Да ведь он, – говорит Пьер, – об этом никогда не проведает!
– Как знать! – отвечает она. – Да вправду ли вы меня так сильно любите, как говорите?
– От всего сердца! – отвечает Пьер.
– Тогда вот что я вам скажу, Пьер, – раз уж вы уверяете, что так любите меня, я не хочу, чтобы вы горевали понапрасну. Вы знаете дом и мою комнату, так вот, приходите к нам вечером, около десяти часов, а служанка будет вас ждать. И когда вы придете, закройте двери, а горничную отошлите спать и идите прямо в мою спальню. Вы найдете дверь открытою; проберитесь за кровать, и там я буду вас тихонько ждать.
Очень обрадовался Пьер таким прекрасным речам, и обнял свою хозяйку, и поцеловал ее пять или шесть раз на прощание, после чего она вернулась домой. А Пьер не стал спать и все прислушивался, когда же пробьет десять часов, и был он в такой решимости, как никогда в жизни. Вот пробило десять, и наш молодец встал и отправился к дому своего хозяина и, конечно, нашел дверь отворенною, как и было условлено. Он запер все, как обычно, и отослал горничную спать. Затем отправился он в спальню своей хозяйки и, открыв дверь, пробрался за кровать прямо к своей милой, которая его уже ожидала. Тут он давай ее целовать и прижиматься к ней весьма нежно, а она хвать его крепко за руку обеими руками, а ногою толкает своего мужа так сильно, что он просыпается. И спрашивает его:
– Как же это, мой друг, вы все спите да спите?
– А что ж, – говорит он, – когда же еще и спать, как не теперь?
– Так-то так, – говорит она, – да я хочу с вами немного потолковать. Скажите-ка мне, пожалуйста, что вы любите больше всего на свете?
– Ну и ну! – удивился супруг. – Ай да вопрос в такой-то час!
– Скажите же мне все-таки, мой друг, – говорит она.
Тогда отвечает ей добряк:
– Больше всего на свете я люблю Господа нашего.
– Ну хорошо, – говорит она, – а помимо Господа нашего, кого любите вы более всего на свете?
– Ах, душенька, – отвечает муж, – да вас же!
– А после меня, – не унимается она, – кого вы любите больше всего?
– Пьера, нашего слугу.
– Ах, несчастный, – говорит тогда дама, – да ежели бы вы его получше знали, вы бы так не говорили!
А бедняга Пьер, услыхав, что толкуют о нем, так опешил, что давай тянуть да дергать свою руку, но хозяйка держала крепко, и ему никак было не вырваться.
– Да отчего вы это так о нем? – удивился добряк хозяин. – Я уверяю вас, душенька, что у меня в жизни не бывало лучшего