Нас писали два года. Романова
плевать, быть нам вместе или не быть,
Но потом, когда станет поздно, меня не ищи.
Я могу быть по-волчьи верной и долго ждать,
Но если ты – лёд, а биться о лёд бесполезно,
Мне придётся тогда ото всех (в том числе от себя) убежать,
Потому что, к твоему удивлению, я сделана не из железа.
Возможно, когда-то потом, ты меня вспомнишь,
Возможно, поймешь, какую ошибку ты совершил,
Но время назад не вернёшь, закрытую дверь не откроешь,
Ты меня уничтожил.
Сжег.
Задушил.
Не приезжай
Знаешь, ты постепенно начинаешь исчезать.
Я об одном молю тебя – не приезжай.
Проходят дни, недели. Я начинаю забывать.
Замки меняю на двери. Не рвись туда, не открывай.
Недели три назад была уверена, что сдохну,
Но после ломки в теле остается только пустота.
И впереди есть только тысячи ночей холодных,
А прожита всего одна.
Я перешла в совсем иной разряд.
Мне жаль, что оказался ты таким, как все.
И жаль, что больше не увижу этот взгляд,
Что подарил ты мне, однажды, в темноте.
Я более тебя не жду. Ни писем, ни звонка.
Не тереби мне душу. Просто исчезай.
Пусть без тебя. Зато спокойна стану и легка.
Я об одном молю тебя – не приезжай.
Помню
Я всё ещё помню мимику, когда ты сосредоточен,
И улыбку помню твою, от которой дрожат коленки.
Спустя год, мы превратились в волков-одиночек,
Позабыв о том, как прекрасны любви оттенки.
Я всё ещё помню горящий взгляд, сильные руки помню,
Помню голос низкий, что эхом отдавал мне в сердце.
И теперь я не кто иной, как простой паломник,
Который несет тебя в себе по инерции.
Я всё ещё помню ночи, бессонные, летние, теплые,
Помню, как открывала тебя, как Колумб Америку.
Мы были счастливые, свободные, бесконечно юные,
Оставались влюблёнными, не прибитыми к берегу.
Почему ты не помнишь о том, как был по-детски счастлив?
На мои вопросы даже боги не находят ответов.
Я помню о том, как ты был влюблён в меня, без фальши.
Я помню глаза горящие, которые, увы, погасли где-то.
Она сгорала от любви
Она сгорала от любви,
Как тёплое, яркое пламя.
А он затягивал её в тиски.
Был неприступным камнем.
Её манила доброта,
Улыбка, свет в глазах и сильная натура.
Ему она хотела без остатка подарить себя.
Теперь не хочет видеть света утром.
Её терзает пустота.
Боль, крик души неумолимый.
Вокруг сплошная темнота,
Но он по-прежнему «любимый».
Так бережно хранит воспоминания.
Внутри пылает каждая секунда.
Не просто вычеркнуть его из подсознания,
Особенно, когда мерещится