Нас писали два года. Романова

      Я буду послушно следовать осенним дождем за тобой,

      И греть твои плечи солнечным бабьим летом.

      Тёплые капли дождя будут ласкать тебя, стой,

      Смотри, я радугу сделала, окрасила небо ярким цветом.

      Когда ты устанешь, я снегом твой дом укрою.

      Твой кот за окном будет ловить белых мух.

      Ты кофе сваришь себе, выйдешь курить, и порою,

      Незаметно, произнесёшь моё имя вслух.

      Весной распущусь в твоём сердце зеленью,

      И станет тепло и легко душе одинокой.

      Солнечным светом тоску разгоню смертельную,

      И прилечу в твой двор белой сорокой.

      А летом, согрею тебя, обнимая лучами,

      Теплым ветром спрошу: «Можно я тебя поцелую?».

      Время проходит, я всё так же дико скучаю,

      Разливаясь в закате небесной лазурью.

      Знаешь, холода это не так уж и плохо.

      Главное, чтобы рядом был тот, кто греет душу.

      Чтобы ночью между вами был жар, чтобы громко охать,

      Чтобы соседи завидовали, пытаясь вас подслушать.

      Главное это ночью уткнуться носом в теплую шею,

      Выслушать цоканье и вопрос: опять он у тебя холодный?

      Нотации эти, мол, если я опять заболею?

      Но так, увы, заложено во мне природой.

      Этой зимой меня не греет даже два одеяла,

      Лишь потому, что нет твоих рук горячих.

      Мне бы хотелось начать всё с тобой сначала,

      Был единственный шанс, и то, впустую потрачен.

      Дай ещё возможность обнять тебя и уснуть.

      Я за этим готова прийти, как за новой дозой.

      Прижаться, вдохнуть, целовать, утонуть,

      Быть одержимой тобой, быть под гипнозом.

      То ли это погода такая, в которую надо жить вместе,

      То ли я по тебе очень сильно скучаю.

      Пожалуйста, счастья грамм пятьсот отвесьте,

      И ещё двести грамм печенья к чаю.

      Зачем ты ко мне приходишь, устало голову кладёшь на моё плечо,

      Зачем ты меня тревожишь, как ребёнок, канючишь, что хочешь меня ещё.

      Я всё время кочую, исчезаю, прячусь, чтобы ты меня не нашёл,

      Но ты возвращаешься снова, до боли родной и грешной.

      У тебя свободы в карманах – раздать её беднякам,

      По тебе так скучают страны, в которых ты не бывал.

      Зачем ты ко мне приходишь? Мне негде тебя разместить.

      Ты пожимаешь плечами, и говоришь, что вернёшься завтра к восьми.

      Я привычка, привыкшая жить привычками, и не думать о завтрашнем дне.

      Лишь бы не торопиться, не спорить с судьбой, не оказаться на самом дне.

      Я уже начала правда думать, что ты приходишь, чтобы побыть со мной,

      Что ты, наконец-то такой желанный, приходишь к себе домой.

      Я накрываю на стол, готовлю ужин, наливаю тебе вина.

      Надела, впервые, платье, для того (мне самой смешно), чтобы встретить тебя.

      Время восемь.

      Восемь ноль пять.

      Девять.

      Два