Участковая, плутовка и девушка-генерал. Василий Боярков
допитых, бутылок, – неглупая девушка, она давно уже поняла, к чему относился звук разбиваемого стекла, прозвучавший из её огорода (он выделился единовременно со служебным жилищем).
– Хорошо, хорошо! – мгновенно согласился разнузданный гражданин, не раз успевший облегчённо вздохнуть, что отделался и безобидно, и (вроде бы?) очень легко (а ведь мог и в Райково, что за тридцать километров, «бесплатно» скататься). – Ты, Владислава, – заискивающе перешёл он на панибратские нотки и указал вдоль направления, какое избрал себе в качестве конечного продвижения, – случайно идёшь не туда? – неслабая доля страха в несмелой душеньке так-таки сохранялась.
– Нет, – твёрдо заверила бравая полицейская и кивнула чёрными прядями вправо, – мне необходимо попасть на улицу Завокзальная. Короче – как не скажет достопочтенный, всеми уважаемый, Палыч – пойду я, пожалуй, не то и так изрядно с тобою «подзадержалась», пока объясняла неразумному пьянице прописные, заурядно примитивные, истины.
Едва закончив коротенький, но назидательный монолог, эффектная брюнетка обошла нашкодившего мужичка по левую руку (невольно тянуло поближе к дому), а следом, на зависть бодрой походкой, направилась в противную сторону. Как и раньше, при каждом шаге, шаркая плотными брюками о мягкую резину разноцветных сапог, раздавался непривлекательный звук: «Хлюп, чвак, пшик – хлюп, чвак, пшик», немногим ранее до ужаса напугавший Осольцева. Тот грустно выдохнул, но, правда, теперь уже не спокойно (как чуть раньше, когда осознал, что благополучно отделался от скорого полицейского прессинга), наоборот, уныло, тревожно, протяжно. Легонько пошатываясь, Генаха ступил в непроглядную, несказанно опасную, темноту.
***
Отойдя от Солёного, Шарагина вернулась на прежнее направление и грациозной походкой отправилась исполнять основные служебные обязанности; они связывались (как передал ей дежурный по райотделу) с недолгим оформлением (якобы?) некриминального трупа и последующим направлением его в судебно-медицинскую экспертизу. Вначале деятельная брюнетка следовала тем же путём, что некоторое время назад избрал для себя местный любитель креплёного самогона. Миновав деревянное здание станции, она свернула не влево (откуда он прибыл), а отправилась прямо. Шустро пересекла железнодорожные ветки (три штуки), преодолела непродолжительное пространство и подошла к бревенчатому, завидно добротному, дому; он оказался ровно напротив.
Её уже ожидали. Возле дощатой калитки, изготовленной с короткими промежутками, одиноко постаивала незнакомая возрастная женщина; она выделялась крупными формами, но считалась не полной, тем более ожиревшей, а сильной. По сложившейся привычке, используя карманный фонарик, Владислава провела коротенький визуальный осмотр и сделала осмысленное умозаключение, что та, по всей видимости, достигла сорокалетнего возраста, что она не выделяется высоким ростом и что внушительная фигура представляется немного зловещей.