Камни и черепа. Евгений Леонидович Саржин
вторую руку к голове, и скривился, нащупав вспухшую шишку чуть выше своего уха. Теперь, по крайней мере, понятно, почему голова болит. Но понятно только это.
– Меня не убили? – спросил он так же хрипло, – где мы сейчас? И кто ты?
– Я уже назвал себя. И сказал, что ждал, когда ты вернешься. Нет, тебя не убили, просто ударили по голове так, чтобы твой дух на время покинул тело, но потом вернулся. Кэраска умеет. Теперь ты здесь, и я буду с тобой говорить.
Неизвестный, назвавший себя Куолем, говорил очень странно, шипяще, и словно в нос, и строил слова в каком-то необычном порядке. Однако же, если чуть вслушаться, это была речь человека на языке людей.
Не зная, ни что отвечать, ни должен ли он вообще отвечать хоть что-то, Тесугу облизал губы, на которых все еще чувствовал капли от выплеснутого наружу, но вдруг почувствовал это. Он провел языком еще и еще раз, и не удержавшись, пощупал рукой. Куоль внимательно наблюдал за ним.
– Она все еще здесь, – с неожиданной яростью сказал он, – моя губа… мой знак.
– А чего ты хотел? – сказал мужчина, еще раз блеснув зубами в усмешке – ты – такой, каким ты появился на свет, и таким же будешь, пока плоть не облезет с твоего черепа.
– Я должен был оставить это знак в мире людей! – Тесугу сейчас сам не знал, что больше потрясает его, мысль о том, что он, почему-то, не мертв, или горечь от того, что поход и его страдания были напрасны, он так и остается меченым.
– Ты не оставил мир людей, – сейчас в голосе его собеседника послышался отзвук гнева, слабый, словно далекий гром в сухую летнюю пору, но и его было достаточно, чтобы Тесугу присмирел.
– Где же я тогда? – чуть слышно спросил он, и Куоль сразу откликнулся:
– Ты – в жилище Первых, и ты говоришь с одним их тех, кто принял тебя.
И, хотя Тесугу казалось, что больше запутаться уже невозможно, он ощутил, что понимает еще меньше, чем до начала разговора.
– Ты…, – в который раз за их короткий разговор начал он, и мужчина вскинул руку. При этом движении какое-то одеяние упало с его предплечья.
– Я – Куоль, – сказал он в очередной раз, – я тот, кто многажды рождался, и менял тело, я тот, кто видел начало. Я – Первый. И мы ждали тебя. Один из нас закрыл глаза совсем недавно, и никто не знал, почему его дух решил нас покинуть. Но на обряде нам раскрылась правда – он вернется. Вернется в юном теле того, кого приведут к Каменным Жилищам, и мы узнаем его. Знаки указали нам на тебя, Тесугу.
– Мое имя…, – растерянно повторил тот, словно не веря, от кого его сейчас услышал, и неизвестный кивнул.
– Мы знаем его, и нет ничего сокрытого от нас. Мы говорим с теми, кто стал камнем, и теми, кто стал костью, мы зовем крылатый народ и спрашиваем о воле Древних. Тесугу, знаки указали на тебя. Ты заменишь Койтелгита, а иначе – станешь новым телом для духа Первых. Это твоя судьба, и это воля Эцу.
– Жители нижнего мира будут ждать, – потерянно сказал Тесугу, – так говорили мне. Они не получат моей крови и разгневаются, и тогда…
– Они получили кровь, – прервал его Куоль, –