Блик. Рейвен Кеннеди
полотенце. Я смотрю на него, понимая, что это кровь, кровь Сэйла.
Не знаю, почему я так потрясена. Несмотря на то, что я умылась на корабле, на мне должно было остаться немного крови. Я подхватила его, когда он умирал, держала его на руках, когда он испустил последний вздох.
При виде этой крови глаза наполняются слезами. Это последнее, что от него осталось. Единственное, что у меня есть. Может показаться странным, но это его жизнь. И я только что ее смыла, стерев Сэйла.
От желания расплакаться дрожат губы, вынуждая меня сцепить зубы и удержать всхлип. Сэйл мертв. Я больше никогда не увижу ту улыбку в голубых глазах, но всегда буду слышать сорвавшееся с его уст «все хорошо».
Это моя вина.
Укрывшись вуалью печали, я продолжаю омывать тело. Перед глазами все расплывается, будто я прохожу сквозь туман. Как бы мне хотелось знать, где сейчас Дигби. Зная, что он рядом и присматривает за мной, спать было бы проще.
Я чувствую себя такой одинокой.
С телом я заканчиваю, но волосы мыть не собираюсь. Слишком тяжело в моем нынешнем состоянии справиться с длинными золотыми прядями и их бесконечными спутанными узлами без помощи лент. Завтра. Завтра я разберусь с этой незадачей.
Когда я вытираюсь досуха, кожа от икр до груди покрывается мурашками, и я встаю к углям как можно ближе, но так, чтобы не обжечься.
Я наклоняюсь, чтобы поднять сорочку, но в тот же самый момент полы палатки распахиваются.
Внутрь врывается поток холодного воздуха, вызывающий озноб, но я замираю совсем по иной причине, поскольку в палатку входит командир Рип.
Глава 6
Я не должна была так пугаться от его резкого появления, но из-за страха у меня подгибаются коленки, перехватывает в горле дыхание и с мгновение я не могу пошевелиться.
Командир резко замирает на входе и, заметив мою наготу, таращит черные глаза.
Мое короткое оцепенение проходит, и я резко поднимаю с пола сорочку, держа ее перед собой.
– Что вам нужно? – требовательно спрашиваю я пронзительным голосом, но и без того знаю ответ. Разумеется, знаю, потому что этого хотят все мужчины. И почему его желания должны отличаться, только потому что он фейри?
Командир резко переводит взгляд на мое лицо. От раздражения у него подергивается мускул на подбородке. Не говоря ни слова, он разворачивается и выходит, чуть не задев полу изогнутым шипом между лопатками.
В потрясении я просто стою и смотрю на место, где он только что находился. На меня снисходят самые разные эмоции, как запахи в саду. Я смущена, сбита с толку, зла и уязвима. Слишком уязвима.
Почему он просто ушел?
Я быстро принимаюсь за дело и натягиваю дрожащими пальцами сорочку. Он ушел, но может вернуться.
Слышу снаружи шаги и чертыхаюсь, резко подняв оброненный мех и прижав его к груди. Даже в сорочке я чувствую себя обнаженной, а когда оглядываюсь в поисках оружия, меня охватывает ужас.
– Я захожу.
Услышав голос, я хмурюсь,