Прорыв начать на рассвете. Сергей Михеенков

      – Как – по-русски?

      – А так. Говорили по-русски. Некоторые, правда, вроде как немного с акцентом. И форма на них на многих вроде бы наша была, шинели и белые полушубки. И называли друг друга не по званию, а по фамилиям. Одного окликали Антоном Григорьевичем, а двоих других Радиным и Славским. Только радиста называли немецким именем. Я забыл, каким точно. У меня, дядя Кондрат, на эти немецкие слова ну ни какой памяти нет… Я тогда пополз вдоль изгороди к своему дому. Там никого пока не было. Я забежал в сенцы, в чулан. И в это время они зашли и в нашу хату. Посветили фонариками. Сказали, что дом выстужен. И ушли. Назвали какого-то майора Радинского или Радовского. И ушли. Я тем временем кубел и опустошил. Забежал на кухню и снял в гвоздя плетёнку лука. Только выбежал в заднюю дверь, вот они опять, слышу, на крыльце сапогами загремели. Вот бы гранату мне… Я бы их там человек пять, а то и больше, сразу бы положил. Эти уже разговаривали и по-русски, и по-немецки. Разговаривали о каком-то прорыве. Кто-то где-то прорвался в их тыл. Где-то рядом. А пушки устанавливают стволами туда, левее Андреенского большака, на север, откуда сами приехали. Так что снаряды через дорогу полетят, через противотанковый ров. Когда выходил, видел их два поста. Один стоит возле орудий. Другой на обрыве, возле лощины.

      – Всё? Больше ничего не слышал?

      – Слышал и ещё кое-что. Самое главное. Они говорили о партизанах. Наверное, о нас. Тот самый Антон Григорьевич приказал, чтобы всех убитых из домов вынесли и сложили в сарай возле школы. Казаков.

      Старшина Нелюбин какое-то время молчал. Потом переспросил о том, что говорили о партизанах.

      – В том-то и дело, что тут я плохо что понял. Говорили по-немецки. Партизанен, партизанен… И несколько раз повторили слово лес – вальд. Это слово я знаю.

      – Слушай-ка, Иванок, мальчик мой. Беги сейчас же в отряд и доложи обо всём Курсанту. Скажи: в деревню тебя посылал я, на разведку. Про сало молчи. Ну, можешь сказать, что прихватил пару кусков. А матери потом отнесёшь. Утром или днём. Я тебя ещё раз отпущу. Доложишь и – мигом назад. Чтобы я знал, что ты доложил командиру отряда всё как полагается.