Фулл сайз. Только не в меня. Инга Максимовская
заднего вида, и я не могу понять, что в его глазах: насмешка, презрение или просто интерес. Так глядят на зверушек в зоопарке. Откидываюсь на спинку дорогого сиденья. Говорят, если не можешь ничего предпринять, просто расслабься и получай удовольствие. Рано или поздно бешеная поездочка завершится, и я сбегу.
– У Маришки нет матери. Точнее, она существует где-то, но… Вера, помоги мне, – Макар замолкает на полуслове. И мне вдруг становится его жаль. Этого сильного, богатого, озверевшего хозяина жизни. А еще я вспоминаю глаза маленькой девочки, так похожие на мои, и понимаю, что попалась, как глупая муха в паутину. Боже, какая я дура.
Глава 5
И смотрит она на меня без страха. В ее глазах какая-то боль затаенная, такая глубокая, что кажется я проваливаюсь в бездну. А еще в зеленых омутах я читаю жалость, смятение. Что-то такое непонятное моему разуму. Гремучая смесь женственности, ума и страха.
– Зря я это затеял, – выдыхаю в лобовое стекло, стараясь не смотреть в отражение зеркала заднего вида, транслирующее женский взгляд. – Простите. Я сейчас отвезу вас обратно.
– А ваша дочь? Ей правда так одиноко? – ее тихий голос, звучит неуверенно. Девка будто раздумывает, прежде чем принять сложное решение. Тоже мне, актриса.
– Неужели тебе Боб не сказал? Маришка – ребенок с дефицитом внимания. Да, оказывается счастье ребенку нельзя купить за деньги, – кривлюсь, как от зубной боли. Не хочу верить, что эта толстая телка подсадная. Не знаю почему, но мне ужасно это неприятно. Ну не бывают такие как она лживыми стервами. Это в них не заложено эволюцией. В противном случае она не сможет размножаться. Ну кто позарится на толстую, не слишком ухоженную бабу не первой свежести, да еще с характером горгульи?
– Боб? – смешно морщит конопатый нос Вера и меня посещает дежавю. Я уже где-то видел это мимическое движение. Совсем недавно. – А кто это?
– Тебе нравится делать из меня дурака? – приподнимаю бровь, чувствуя вскипающую в груди ярость.
– Послушайте, Макар, это вы меня утащили из ресторана, везете черт-те куда, скорее я чувствую себя идиоткой и жертвой. И еще, я страшно замерзла. Вы решили меня убить так изощренно?
Черт, я даже не подумал включить климат-контроль, занятый своим любимым делом – самокопанием, смешанным со злостью.
– Положим, я тебе верю, – резко торможу возле обочины, игнорируя все правила. Плевал я на звуки сигналов разозленных моей резкой остановкой водителей, и на то, что создал аварийную обстановку. Вдыхаю воздух, пахнущий посторонней мне женщиной, и кажется я впервые в жизни дышу по-настоящему. Аромат дурнушки будоражит ноздри, похлеще афродизиаков. Сдираю с себя пиджак, и не чувствую холода в остывшем салоне машины. Она следит за моими действиями испуганно, ежится прижавшись к дверце, и сейчас похожа на нахохлившуюся птичку. И дурацкие чулки ее съехали почти до колен, которые к слову у нее даже красивые: округлые, трогательные и с ямочками.
– Я говорю правду. Я не знаю никого по имени Боб.
– Его