Прощай!. Мария Ордынцева
поворотник.
Тема заткнулся и стал смотреть в окно.
Вскоре они подъехали к гостинице. Затормозив возле крыльца парадного входа, Юрец забрал ключ от зажигания и сказал:
– Ждите здесь, я скоро.
После этого он вышел из машины и скрылся в вестибюле.
– Че-то Юрец сегодня не в настроении, – пробормотал Сема.
– Он уже два дня не в настроении. Деловой стал, рамсы попутал, – продолжил развивать тему его брат.
– Ладно вам, пацаны, нервы у него просто на пределе, – вступился Чума. – Дело какое-то намечается, вот и орет.
– Дело? – заинтересовались братья. – Че за дело-то?
– Да пришлых тут надо затормозить. Обидели кого-то, что ли, точно не знаю. В общем, поучить надо. – Чума не кривил душой. В курсах пока был только Юрец, а он еще ничего толком не объяснял. Но дело было наверняка прибыльное: за другие Юрец не брался.
Братья оживились. Значит, хамство Юркино можно и потерпеть, пока до бабок дело не дошло. А уж там видно будет, вставить ему по первое число, чтобы не зарывался, или нет.
Юрец постучал в дверь люкса, и ему немедленно открыли. Шкафообразный парень ошмонал его на всякий случай, и Юрец про себя усмехнулся: кто же так шмонает? Процедура эта повторялась уже не впервые, и с каждым разом его презрение к этому недоумку усиливалось.
Юрец прошел в соседнюю комнату и улыбнулся:
– Здравствуйте, Антон Евгеньевич! – а затем сел с независимым видом в кресло и закинул ногу на ногу.
Антон Евгеньевич Карасев, а в миру просто Карась, окинул его усталым взглядом. Малец, конечно, нагловатый, но сейчас именно такой ему и был нужен. Попозже надо будет его научить правильно разговаривать с серьезными людьми, но это пока подождет.
– Как дела у отца? – осведомился он для приличия.
– Спасибо, хорошо, – радостно отозвался Юрец. Его самолюбию льстило, что он вот так запросто может говорить с самим Карасем. Ему хотелось сейчас, чтобы его увидели Чума и «дубли», как он про себя называл Сему и Тему. Вот кто сдох бы от зависти!
– Хочу поручить вам серьезное дело, – продолжил Карась. – Только можно ли его вам доверить? – его мучили опасения, что эти юные отморозки завалят всю операцию. Но шеф настаивал: пацаны должны быть левые, ни фига не знающие об истинном положении вещей.
– О чем речь, Антон Евгеньевич? – картинно оскорбился Юрец.
В принципе, он уже знал, о чем скажет Карась. Умел он анализировать и обобщать крупицы информации, поступаюшей к нему из разговоров, сплетен, ничего вроде бы не значащих слов. И давно уже сделал свои выводы: одна фирма кинула другую на очень большие бабки, а теперь пацаны хотят смыться, и их надо поучить. Он был настолько уверен, что дело поручат ему, что даже обмолвился об этом Чуме. Раньше ведь они уже стригли барыг по поручению Карася, теперь же их наверняка захотят проверить в более крупном деле. – Вы же нас знаете, мы не подведем, – заявил он.
– Что ж, – кивнул Карась. – Будем надеяться. И вы тоже надейтесь. Облажаетесь – пеняйте на себя.
Прозвучало