Сказания Древней Японии. Садзанами Сандзин
был тронут таким заступничеством, полным милосердия и сострадания.
– Могу ли я противиться таким благородным и великодушным речам? – сказал он и тут же дал помилование Таю.
Рад был и Тай, и, пошевеливая радостно плавниками, стал он восхвалять перед рыбами доброту Хико-Хоходэми, а затем удалился от пресветлого лика Дракона.
Ну вот, самое важное, что крючок благополучно отыскан и во дворце Дракона делать Хико-Хоходэми больше уже нечего. Но и сам Дракон, и обе его божественные дочери полюбили благородного и добродетельного Хико-Хоходэми и убедительно, чуть ли не удерживая за рукава, упрашивали его остаться еще и еще на один день. Не из камня и не из дерева было сердце у Хико-Хоходэми; опутанный нежными путами теплого участия, продолжал он пребывать во дворце Дракона.
Сменяются солнце луною и луна солнцем, быстро несется вперед неудержимо текущее время. Ничего не изменилось на этом свете, неизменным оставалось все и во дворце Дракона, но прошла весна, миновала осень… протекли уже три года.
Немалый срок три года для короткой остановки на ночлег в пути. С каждым днем все больше и больше овладевали сердцем Хико-Хоходэми думы о возвращении домой, а к тому же еще он стал беспокоиться о судьбе своего брата. И вот обратился он однажды к Дракону с такими словами, чтобы высказать ему свое решение:
– Долго уже пользуюсь я твоим гостеприимством, но под управлением у меня находится большая страна на суше, и негоже мне навсегда оставаться здесь, на дне океана. Потом я опять как-нибудь опущусь сюда, но теперь я хочу сейчас же вернуться на сушу, возвратить брату крючок и смирить этим его гнев. Невыразимо жаль мне расставаться, но в первый же счастливый день отныне уйду я отсюда; прошу тебя, не думай дурно обо мне.
Печалью омрачилось лицо Дракона, когда он услышал это, и, утирая слезы, он сказал:
– Сколько бы ты ни оставался здесь, всегда будешь для нас дорогим, желанным гостем, но ты потомок небесных богов, правящий на великой суше, и, конечно, не годится тебе оставаться здесь. Об одном только попрошу тебя: пусть в знак твоего пребывания здесь будет еще крепче, чем прежде, общение между морем и сушей.
Так от всего сердца, от всей души говорил Дракон, а затем приказал обеим дочерям своим, Тоётама-химэ и Тамаёри-химэ, принести два круглых камня – талисманы.
– Эти вещи называются мандзю и кандзю, это сокровища Драконова дворца, завещанные от предков. Прими их, этот мой ничтожный прощальный дар.
– Я не знаю, как и благодарить тебя. Но что же это такое – мандзю и кандзю?
– Слушай. Вот этот мандзю – это талисман, вызывающий воды прилива. На какое бы сухое место ни попал ты, но подыми его раз кверху, и сейчас же, как по зову, придут воды и зальют все. Таково чудодейственное свойство его. А вот этот, который называется кандзю, – это талисман, осушающий воды прилива. С какой бы силой ни шло наводнение, но подыми его раз кверху, и воды тотчас же отхлынут. Таков этот чудесный, удивительный талисман. Носи их, Хико-Хоходэми,