Русская народно-бытовая медицина. Г. Попов
При крике у детей, непременно на заре, приносят ребенка к ворожее. Та берет его на руки, делает крестное знамение и до трех раз говорит на зорю: «зоря Марья, зоря Дарья, зоря Марианна, возьми крик с младенца денной, полуденный, часовой, полчасовой, унеси ты в темны леса, в круты горы[72]. При этом, держа ребенка на руках, знахарка кланяется на зорю, а иногда, подкрепляет лечение обращением к печке, говоря: «матушка-печурка, тебе на стоянье, а ангельской душеньке на здоровье. Во веки веков, аминь» (Керенск. у. Пензенск. г.).
При ознобе, ощущение холода изгоняется знахарями так: «мороз ты, мороз, не стой за спиной, гуляй ты по лугам и долам, по лесам и рощам, обсыпай морозом деревья, а не людей, выйди на простор, в чисто поле».
С болью поясницы поступают еще более просто, приказывая ей: «боль, выйди вон, в лошадиные копыта, в бараньи рога, тут тебе не стоянье, тут не житье тебе».
Детей, у которых от ползания по грязному и неровному полу, появляются на коленках ссадины и язвы, знахарь избавляет от страдания заговором: «войдите вы, раны, в лесные охраны, нападите на хищных зверей и на их детей». При этом знахарь плюет на раны и размазывает слюну (Орловск. г. и у.).
Также незамысловато лечатся сыпи и коросты у детей. «Сойди, нечистота, – обращается знахарь к коростам, – отвались, ты скорлупа, в широкое море, сядь ты на дно морское, сядь, не подымайся и к детям не прививайся» (Медынск. у. Калужск. г.).
Освобождение от болезни не всегда носит такой неопределенный и общий характер, а иногда имеет в виду вполне определенно обозначаемый объект и принимает характер непосредственной передачи. При этом, подобно происхождению болезни от действия какой-нибудь неодухотворенной причины, и передать ее можно иногда любому неодушевленному предмету. В Волог – ой г. знахари чрезвычайно просто передают «скрыпун» притвору двери. Для этого защемляют больную кисть руки в притвор двери или ворот, произносят три раза – «притвор, ты, притвор, возьми свой скрыпун», – тут же моют больному руки мылом и говорят: «как у мертвого мертвеца ничего не болит, не щемить, не слышно ни тоски, ни болезни, так бы и у раба Божия (такого-то) ничего не болело, не щемило, и не слышал бы он ни тоски, ни болезни» (Никольск. у. Вологодск. г.).
Не менее просто передаются болезни птицам и животным. «Когда ребенок, – рассказывает про такую передачу одна карачевская знахарка, – выходит у кого-нибудь из кожечки криком, мать бьется, бьется, приходит ко мне; и просит полечить ребенка от криксы. Я беру его в полу, в правую, и иду под нашесть, под куриную, прочту Вотчу и говорю я курам: куры рябыя и куры чёрныя, куры красныя и куры белыя, возьмите вы Иванову криксу и дайте спокой рабу Ивану и денной, и ночной, и полунощный. И до трёх раз так-то выговариваешь и три раза плюнешь».
Несколько иначе передает «крик» курам хвалы некая знахаре Д-я. Она берет кружку воды, ведет больного в «курник» и начинает брызгать водой сонного петуха, место которого, где сел, приметила засветло. Когда петух, проснувшись, закричит, Д-я приговаривает:
Несомненно, многие из заговоров, заключающее в себе обращение к небу, светилам, заре, грому, ветрам, и т. п., первоначально были молитвами к стихийным божествам. В эпоху христианства эти древнейшие воззвания были подновлены вставками имен Спасителя, Божьей Матери, апостолов и разных угодников. Многие заговоры были до такой степени переделаны сообразно с новым вероучением, что вошли в состав требников XV–XVII ст. под именем молитв (Афанасьев, т. I).