Сто шагов, чтобы простить. Vladi N

      – Все взяла? – Мэтью недоверчиво осматривает мой маленький чемодан, судя по всему, прикидывая, сколько туда могло влезть вещей.

      – Да.

      – Уверена?

      – Мэт, – задорный смешок вырывается изо рта, – мне хватит. Успокойся уже.

      Мужчина только растерянно кивает головой. До сих пор не может понять моих спонтанных изменений.

      Нет, выгляжу я по-прежнему не очень здоро́во. Но, хотя бы, начала питаться. Через силу, заставляя себя, однако спустя несколько дней после известия о моем новом состоянии вес даже пополз вверх. Со скоростью умирающей черепахи, но пополз. Появился едва различимый румянец на впалых щеках, кожа перестала отсвечивать серым цветом, а глаза… Глаза снова засияли. Потому что осознание того, что во мне растет ребенок, наполняет сердце каким-то теплым и неизведанным чувством, заставляя буквально излучать счастье.

      Я стала больше смеяться, говорить, выходить из комнаты. Семья постепенно освободилась от сковавшего дом транса и оцепенения. Новость о пополнении стала для нас той самой спасительной каплей в засохшем оазисе жизни. Мама расцвела, видя, как возвращается ее прежняя, полная эмоций дочь. Отец не переставал улыбаться, когда я машинально клала руки на живот и с каким-то невообразимым упоением гладила впалую кожу и выступающие ребра.

      Даже мое решение кардинально сменить прическу абсолютно все восприняли на "Ура". В один из вечеров я смотрела на свои безжизненные волосы, свисающие ниже плеч бесформенной паклей. Не помню, как в моих руках оказались ножницы – и через несколько минут на меня глядела девушка с каре. Мама только улыбнулась, увидев отражение в зеркале. А затем молча повела в ванную, достала тюбик своей краски, которой маскирует предательски пробивающиеся седые корни, и без вопросов поменяла мой цвет на темно-каштановый. Потому что это соответствует новой Диане, в которую я превращаюсь.

      Мэт был поражен. Не ожидал таких метаморфоз с учётом нашей последней встречи. Сам факт того, что я передумала, сильно его удивил. Собственно, как и моих родителей.

      – Доченька, – причитала тогда мама, когда я озвучила свое решение, – зачем тебе уезжать? Ты сейчас в таком шатком состоянии, плюс ещё ребенок… Тебе надо быть под присмотром…

      – Диана, – а это уже отец, – я против. Абсолютно не согласен. Куда ты вообще собралась? А самое главное – для чего? Ты только в себя начала приходить, у тебя приступы прошли, а если вдруг что-то случится? Как мы тебе поможем?

      – Мамочка, папочка… – по очереди обнимаю обоих. – Я вас очень люблю. Но свое решение не поменяю. Я чувствую, что так надо. Эти стены меня душат… – сглатываю и оглядываюсь по сторонам, ловя картинки самых тяжёлых дней жизни. – Никакая терапия мне не поможет, если каждый миллиметр пространства будет напоминать