Кровавая плата. Таня Хафф
попытке защититься.
«Такого просто не существует!» – молча возопил он, умирая.
В среду утром заголовки желтых газет десятисантиметровым шрифтом гласили: «ПО ГОРОДУ БРОДИТ ВАМПИР».
Глава 2
Он поднял ее руку и провел языком по нежной плоти на внутренней стороне запястья. Она застонала, откинула голову, задышала прерывисто.
Почти.
Он внимательно наблюдал за ней, а когда она почти достигла оргазма, когда ее тело изогнулось под ним, он сомкнул острые зубы на маленькой пульсирующей вене в основании большого пальца. Легкая боль добавилась к остальным ощущениям, что уже перегружали ее нервную систему, и, пока она испытывала оргазм, он пил.
Они закончили примерно в одно время.
Он протянул руку и аккуратно убрал влажную темно-красную прядь с ее лица.
– Спасибо, – мягко произнес он.
– Нет, спасибо тебе, – пробормотала она, поймала его руку и поцеловала в ладонь.
Какое-то время они лежали молча: она то погружалась в сон, то просыпалась, он выводил пальцем узоры на округлостях ее грудей, следуя по линии вен под белой кожей. Теперь, когда он был сыт, они больше не отвлекали его. Удостоверившись, что коагулянт в его слюне подействовал и небольшая ранка на запястье не будет кровоточить, он высвободился из-под ее ног и прошлепал в ванную, чтобы привести себя в порядок.
Она проснулась, пока он одевался.
– Генри?
– Я все еще здесь, Кэролайн.
– Пока. Но скоро уйдешь.
– Мне надо работать.
Он натянул свитер и заморгал в свете прикроватной лампы. За долгие годы практики он привык не шарахаться, но все же повернулся спиной, давая чувствительным глазам время восстановиться.
– Почему ты не можешь работать в дневное время, как нормальные люди? – запротестовала Кэролайн, прячась под пуховое одеяло. – Тогда бы ночи у тебя были свободны для меня.
Он улыбнулся и честно ответил:
– В дневное время я не соображаю.
– Писатели… – вздохнула она.
– Писатели, – согласился он, наклонился и поцеловал ее в нос. – Мы – особая порода.
– Ты мне позвонишь?
– Как только у меня будет время.
– Мужчины!
Он потянулся к выключателю и погасил лампу.
– И это тоже.
Проворно увернувшись от ее руки, он поцеловал Кэролайн на прощание, бесшумно покинул спальню и пересек погрузившуюся в темноту квартиру. Он слышал, как позади него ритм ее дыхания сменился: Кэролайн уснула. Как правило, она вырубалась сразу после того, как они заканчивали, и никогда не знала, когда он уходил. Одна из тех черт, что ему в ней особенно нравились: по крайней мере, им не приходилось спорить о том, останется он на ночь или нет.
Надев пальто и ботинки, он вышел из квартиры, склонив голову, чтобы ухом уловить щелчок вставшего на место засова. Во многом нынешние времена были самыми безопасными из всех тех эпох, в которые он жил. С другой стороны, они были самыми рисковыми.
Кэролайн не подозревала,