Преданный. Печать одиночества. Анна Т. Ф.
по земле.
– Доброго дня, Страж. Отдохнул?
– Угу, – кивнул Тальрех. – Я зря вчера на вас сорвался…
– Бывает, – махнул рукой латник и, подхватив фляжку, гревшуюся у огня, бросил её Стражу. – Держи, отвар плодов дикой розы. Собрал тут недалече ночью, чтоб не уснуть. Да и тебе, это, чтоб не разболеться полезно. Шутка ли, столько дней в рубахе да жаке ходить… даже вашего здоровья может, это, не хватить.
– Спасибо, – Страж сделал несколько глотков, молча вернул фляжку.
На душе было тошно. Совесть грызла за вчерашнюю вспышку гнева, за бессилие, проявленное у князя. Не лучше ли было притащить Тримара в столицу для суда…
Тальрех вспомнил обрывок сна. Пещера, первая часть испытания. Девочка, которую тогда он принял за олицетворение народа, и его двойник с царской печатью. Что если тогда он должен был сделать выбор между Царём и народом? Что если сейчас назревает новое восстание? От этих мыслей стало страшно…
– Скажи, Лаис, ты тоже был в деревне, когда Страж убил мужчину?
– Нет, не был. Только, это, знаешь… Это ведь не просто мужик был, а отец Велки.
– Почему ты так решил?
– Так я от наших латников узнал, что папашу забираемой в Башню, будь она неладна, убили. Долго в казармах обсуждали, как Прадьирех мужика до смерти захлестал. Вот и сложилось всё. Да и кинжал Велка, думаю, достала, когда за сестрой в Башню, будь она неладна, пыталась пробраться. Как думаешь?
– Нет, вряд ли. Дальше передних пещер ей бы не удалось пробраться, а кинжал там быть не мог. Точнее мог, но… не должно было его там быть.
– Так может, это, всё-таки выслушаешь девку-то?
– А какой в этом смысл? – Тальрех исподлобья посмотрел на латника.
– Хотя бы будешь знать правду. Будешь знать, правильно ли сделал, что князю, будь он неладен, её не отдал.
– Тоже думаешь, что стоило её князю оставить?
– Да какая разница, что я, это, думаю. Тут всё дело в том, что ты думаешь, чего хочешь. А моё дело малое: я тебя, это, встретил, во дворец довёл. А вот тебе перед Царём ответ держать. Не забывай…
– А что в землях этих творится уже не твоя забота?
– Да, какая уж тут забота, будь оно всё неладно. Что ты князю хотел предложить-то? Не собирать налоги, попросить, это, помощи у соседей? Кто ж ему, будь он неладен, позволит-то?
– Царь!
– Ну-ну. Борьерех Тримара сменит да нового пришлёт. И знаешь, чем займётся новый князь первым делом?
– Я полагаю, не помощью людям, – грустно посмотрел на латника Страж.
– Он свои сундуки, это, набивать начнёт. Только хуже будет. Тримар свои уж набил, дочь замуж выдал, ему уже много не надо. Глядишь, там и людям полегче станет с налогами, будь они неладны.
Тальрех лёг обратно. Молча смотрел за летающими в небе птицами и неподвижными облаками, обдумывая слова латника.
В царстве не было восстаний не только против Царя, но даже против князей. Даже Тримара в надежде на уменьшение налогов не стали трогать. Торговля, казалось,