Марионетка Тьмы. Танец с оборотнем. Ирина Варавская
Она там сидит, а я внизу ору, чтоб слазила и перед соседями не позорила.
– И матом ругались?
– Ну, по-всякому бывало, – смутился мужчина. – Но я ей тогда ласково так говорю: "Слазь оттуда, о мать детей моих, пока не убилась!". А она возьми и спланируй вниз с яблони. Тут я и увидел, какое испытаньице мне Святые послали. Вмиг гарда в бесполезность перешла и рухнул я, как подкошенный. А когда очнулся, то ее и увидел.
– Букашку?
– Да какую букашку? Скалку дубовую, как заглавный аргумент семейного… этого… сощесу… сосущенствования… с сеньорой Лореной на другом конце. Букашка опять на яблоню залетела. Сидела, настроение семейное третировала. А вообще, умная она у нас. Я ее потом все равно с дерева снял, на цветочки выманив. Дочка младшенькая букет принесла. Смог в хозяйство приспособить. И вот. Лучше любой кобылы будет.
Боня позади снисходительно фыркнул. Сам мне едва до… поясницы, а все туда же.
– Да что я все о себе да о себе, – опомнился возница. Он достал из кармана жилета трубку и закурил. Ароматный дым с вишневым привкусом застелился за нами по дороге.
– Мне тоже нужно рассказать какую-то историю? – усмехнулась я, стараясь не свалиться с козлов. После еды я как-то слишком расслабилась и не могла никак прийти в себя. До чего было хорошо и легко на душе. – Я травница. Вот приехала к вам собирать материал для диссертации. Буду гулять по лесам да травки коллекционировать.
– Из другой пещеры, значит, – пыхнул сеньор Ёсик трубкой.
– Ага, – легко кивнула я.
– Главное, местным девкам не проболтайся, а то замучают зельем приворотным, или еще какой дрянью против прыщей.
– А что, местная травница не справляется? – удивилась я.
– Назар не в нашей деревне жил, а в дубовой роще между нами и Овьерро. В прошлом году пропал. Как есть исчез. Девки в праздники побежали за гадальными зельями, а его нет. Под котелком огонь пылает, книжка на столе листками шелестит, а его и след простыл.
– Любопытно.
– И не думай даже, – прищурился валенсирец. – Гуляй себе по лесам, а в Овьерро не суйся. Гиблое место.
– А можно хоть немного конкретики, чтобы страшно стало, а то ведь не пронимает.
– Вот же бестолковая! Гиблое, оно и есть гиблое. Раньше добрый город был, а теперь там люди пропадают. Много. И женщины более того.
– А причины?
– А кому оно надо выяснять? Черным-то до нас и дела нет.
– Инквизиторам, – догадалась я и задала не менее важный для меня вопрос, чем поиски Антрацитового Паука: – И много их тут?
Сеньор Ёсик пожала плечами.
– Да нет никого. Ближайшее их отделение в Фодирно было, но и его недавно закрыли за ненадобностью. Так, наведываются сюда иногда для проверки. Вон крутился тут один в Овьерро с неделю назад, откушал за счет мэра, да так и убрался. Воистину говорят, миру пора очиститься от этих…
Было не трудно догадаться, что на языке у него крутится нехорошее слово. Видно, плохо дело у Инквизиции, если уж и здесь бродят подобные