Узник вечной свободы. Ольга Вешнева
воинам, но те предпочли остаться внизу, не лазать без важного повода по деревьям.
– Сколь замечательна, иль напротив, позорна, была шушакова кончина, без разницы нам, – степенно ответил Фома. – А испытаньев Барчонку прибавить бы надобно. Не то заскучаем без его потех. Пущай городскую девку он высушит, точно воблу. Да выберет девицу поблагородней, понежней… Уж мы за ним присмотрим. Как вам моя затея, братцы?
– Затея хороша, Фома, – одобрил Ахтымбан. – Пускай идет Барчонок в город. Но прежде надо бы ему поголодать с недельку, чтоб точно девку высушил, из жалости не отпустил.
– Да, надо бы его проверить, как он к людям. Не горит ли к ним еще его душа чистейшею любовью. Так будет видно, с нами он, иль против нас, – рассудительно произнесла Людмила.
Сбросив высушенного шушака с сосны, я неторопливо, осторожно спустился на лужайку.
– Мне будет тяжело, – подумал я вслух, отойдя в сторонку от вампиров.
– Мне, как ты мыслишь, легко было убивать любимого коня? – доверительно шепнул догнавший меня Ахтымбан. – Конь был мне и другом, и братом, и соратником в бою. Я уваженьем хана так не дорожил, как его жизнью! Но мне пришлось…
Ордынец искоса заглянул в мои глаза и опустил голову, больше не поворачиваясь ко мне. Размытые ветром пряди волос играли на его лице, скрывая взгляд. Пройдя рядом несколько шагов, он резко повернул направо и ушел в лес.
“Человека, что же, ему совсем не жалко? – с легким недоумением я смотрел на сомкнувшиеся за ним кусты. – Да, что с него взять? Ахтымбан был и остается степным коршуном, налетающим и убивающим всякое созданье, что попадется в когти. А я? Смогу ли я загрызть девицу? Конечно, нет. А значит, настало время уничтожить негодяев. Близится час отмщения”.
Глава 14. Охота в городе N
В легких полупрозрачных сумерках, чуть желтоватых от просвечивающего сквозь облачный полог вечернего солнца, я шел по бульвару города N – уютного, тихого уездного городка, скрывавшего от меня свое имя с упрямством случайно встреченной на улице прекрасной скромницы. Я не пропускал ни одной вывески на длинных двухэтажных домах из красного кирпича, выкрашенных в желтый цвет с белыми наличниками. Но если на рекламном плакате вашего времени под жирной кричащей надписью: “Вселенная штукатурки!” можно увидеть название не только улицы, где находится лавчонка, в которую втиснута оная вселенная, но и города, то в мое время на вывесках часто не указывали даже улиц. Благо находились вывески не за “15 км”, а над той самой лавкой, куда они приглашали покупателей.
Сахарные пончики Федора Бирюли. Приятные мелочи для милых дам. Салон букетов… Я останавливался у красиво оформленных витрин лишь для того, чтобы укрыться от любопытных взглядов прохожих и от резких непривычных запахов – естественных и искусственных, раздражавших чуткий нос.
В собственное тусклое отражение на стекле я старался не всматриваться. Для моих глаз еще было слишком светло, и всякое мерцание в тени ударяло по ним словно плеть. Маленькие поля фетрового