Долгая прогулка. Стивен Кинг
крик, и карабины выстрелили одновременно.
– Баркович, – хрипло сказал Бейкер. – Это Баркович, я уверен.
– А вот и нет, козел! – отозвался из темноты Баркович. – Ошибка – сто процентов!
Они так и не увидели парня, который сошел вслед за Ларсоном. Он шел в авангарде, и его успели убрать с дороги до того, как основная группа подошла к месту его гибели. Гаррати решился поднять взгляд от дороги и тут же об этом пожалел. Он увидел вершину холма – едва-едва увидел. До нее оставалось примерно столько, сколько от одних футбольных ворот до других[8]. Все равно что сто миль. Никто ничего не говорил. Каждый погрузился в свой отдельный мир страданий и борьбы за жизнь. Невероятно долгие секунды, долгие, как часы.
Неподалеку от вершины от основной трассы отходила незаасфальтированная проезжая дорога, и на ней стоял фермер с семейством. Старик со сросшимися бровями, женщина с мелкими острыми чертами лица и трое подростков – судя по виду, все трое туповатые, – молча смотрели на проходящих мимо ходоков.
– Ему бы… вилы, – задыхаясь, выговорил Макврайс. По его лицу струился пот. – И пусть… его… рисует… Грант Вуд[9].
Кто-то крикнул:
– Привет, папаша!
Ни фермер, ни его жена, ни его дети не ответили. Они не улыбались. Не держали табличек. Не махали. Они смотрели. Гаррати вспомнил вестерны, которые он во время оно смотрел по субботам; там герой оставался умирать в пустыне, а над его головой кружили сарычи. Семейство фермера осталось позади, и Гаррати был этому рад. Он подумал, что этот фермер, и его жена, и его туповатые отпрыски будут стоять на этом месте первого мая и на следующий год… и еще через год… и еще. Скольких мальчишек застрелили на их глазах? Дюжину? Или двоих? Гаррати не хотелось об этом думать. Он сделал глоток из фляги, прополоскал рот, пытаясь смыть запекшуюся слюну, затем выплюнул воду.
Подъем не кончался. Впереди Толанд потерял сознание и был убит после того, как оставшийся около него солдат вынес бесчувственному телу три предупреждения. Гаррати казалось, что они идут в гору по меньшей мере месяц. Ну да, как минимум месяц, и это еще скромная оценка, потому что на самом деле идут они четвертый год. Он хихикнул, опять набрал в рот воды, прополоскал и на этот раз проглотил воду. Судороги пока нет. Сейчас судорога его доконала бы. Но она может приключиться. Может, из-за того, что кто-то приделал к его туфлям свинцовые подошвы, когда он отвернулся.
Девятерых уже нет, и ровно треть от этого числа легла здесь, на этом подъеме. Главный предложил Олсону устроить им ад, но это не ад, это нечто весьма похожее. Очень, очень похожее…
О Господи Иисусе…
Гаррати вдруг понял, что у него кружится голова и он тоже вполне может потерять сознание. Он поднял руку и несколько раз с силой ударил себя по лицу.
– Ты в порядке? – спросил его Макврайс.
– Теряю сознание.
– Вылей… – Натужный, свистящий вздох. – Флягу… на голову.
Гаррати последовал совету. Нарекаю тебя Реймондом Дейвисом Гаррати, pax vobiscum
Длина поля в американском футболе – 120 ярдов, или 110 м.
Грант Вуд – американский художник, работавший в первой половине ХХ в. Изображал сцены из жизни американской провинции.