Ночные страхи. Лесли Поулс Хартли
очередь Мэрион. Подойдя ближе, она заметила, что одна пара рук в темных перчатках не лежит поверх края простыни, как все остальные, – эти руки сжимали ткань с такой силой, что она сморщилась между пальцами, собравшись в складки. В первый миг судорожно сжатые руки не отозвались на прикосновение Мэрион, но затем шевельнулись и стиснули ее пальцы с неожиданной силой. Распорядители котильона резко опустили занавес, но неизвестный партнер Мэрион не понял намека. Забыв отпустить простыню, он так и держал руки Мэрион поднятыми кверху, и белая ткань окутала ее с двух сторон и чуть не накрыла с головой.
– Неожиданно, я бы сказал, – заметил кто-то. – Но получилось эффектно.
Наконец, в ответ на игривые рывки и подергивания распорядителей котильона, кавалер отпустил простыню, являя себя униженной Мэрион. Это был ее партнер по предыдущей фигуре, таинственный неразговорчивый незнакомец. Его руки, даже в перчатках, были холодны как лед.
– Ох! – воскликнула Мэрион. – Почему мне так холодно, не понимаю. Давайте танцевать.
Они немного потанцевали и сели передохнуть. Мэрион почему-то замерзла еще сильнее и слышала, как сидевшие рядом гости тоже жалуются на холод. Она приняла решение и резко поднялась на ноги.
– Пойдемте куда-нибудь, где теплее. Я уже заиндевела.
Мужчина вывел ее из бального зала, провел через просторный вестибюль, в дальнем углу которого уединилась какая-то парочка, затем свернул в коридор и распахнул дверь в небольшую комнату, где в камине горел огонь, бросая алые отблески на фарфоровые фигурки и фотографии в серебряных рамках. Это была гостиная миссис Мэннинг.
– Свет нам не нужен, не так ли? – сказал спутник Мэрион. – Посидим в темноте.
Впервые за вечер она услышала его голос. Он почему-то казался знакомым, но она все равно его не узнавала. Было в нем что-то странное – вроде знакомое и в то же время чужое, как твоя собственная одежда, надетая кем-то другим.
– Да, пожалуй, – согласилась она. – Только недолго. Уже скоро полночь, нам надо быть в зале. Отсюда слышно музыку?
Они замолчали, прислушавшись. В комнату не доносилось ни звука.
– Не считайте меня капризной, – сказала Мэрион. – Мне очень нравится ваше общество, но Дженни ужасно расстроится, если мы пропустим последнюю фигуру. Давайте откроем дверь, и тогда мы услышим, когда заиграет музыка.
Он даже не шелохнулся, и она встала и шагнула к двери, но тут он окликнул ее по имени.
– Мэрион!
– Кто это сказал? Вы? – спросила она, вдруг разволновавшись.
– Ты меня не узнаешь?
– Гарри! – Ее голос дрогнул, и она буквально упала обратно в кресло. Ее всю трясло.
– Как же я тебя не узнала?! Я… я так рада тебя видеть!
– Ты меня еще не видела, – сказал он.
Это замечание было вполне в его духе – шутливое и в то же время серьезное, даже чуть мрачноватое. Его слова придали ей уверенности, но тон, каким они были сказаны, не развеял ее сомнений. Она не знала, как