«Свет и Тени» французских маршалов времен эпопеи неуемного «генерала Бонапарта» (Тулон, 1793 – Ватерлоо, 1815): от Бернадота до Мармона. Яков Николаевич Нерсесов
и стратега, как революционные генералы «первой шеренги» – Гош, Моро, Марсо, Клебер и Массена, а потом и такие наполеоновские маршалы как Ланн, Даву, Сульт, Сюше и Сен-Сир или с десяток генералов, так и не дослужившихся по ряду субъективных причин до маршальства, но вполне достойных этого. Он брал личным магнетизмом, побуждающим подчиненных следовать за ним, пренебрегая опасностью. Во многих случаях его спасал горячий наваррский темперамент.
Но в тоже время Жан-Поль-Батист не был «мясником», т. е. никогда понапрасну не жертвовал жизнями своих подчиненных, что очень ценилось в армейской среде (среди «пушечного мяса»: сержантов и младших офицеров, обязанных поднимать солдат в штыковую атаку или заставлять всех ложиться костьми, дабы не пропустить врага) всех времен и народов. Не исключено, что именно эта его черта – не кидать солдат в бой без всякого смысла, а беречь их – в гораздо большей мере, чем все иные грани военного дарования снискали ему неподдельную любовь и искреннее уважение со стороны тех, кто когда-либо сражался под его началом. Он и сам вовсе не спешит бросаться в осуществление операций, если не уверен в успехе задуманного дела. Возможно, именно эта черта в сочетании с сохранением солдатских жизней способствует особому отношению к нему со стороны простых солдат. Он учится хладнокровию и расчетливости. И вот уже явственно проявляется его главная полководческая черта: никогда не ввязываться в чересчур рискованное предприятие. В тоже время его никто не упрекнул бы в отсутствии мужества. В пылу сражения, он – всегда на виду, всегда – в самой гуще боя.
Война идет своим чередом.
Под началом Клебера (1753—1800) Бернадотт умело и бесстрашно сражается со своей 71-й полубригадой, в том числе, в судьбоносной для революционной Франции битве 29 июня 1794 г. с войсками австрийского принца Кобурга при Флёрюсе, когда тот пытался деблокировать своего соотечественника князя Каунитца в Шарлеруа. Действия Бернадотта настолько восхищают Клебера, что прибыв к нему с поздравлением с победой, он публично объявляет: «Полковник, я назначаю вас бригадным генералом здесь, на поле боя!» Естественно, что на этот раз отважный беарнец соглашается на повышение до генерала.
А к концу года (2 октября 1794 г.), после тяжелых затяжных боев под началом все того же Клебера (в составе Самбро-Маасской армии Журдана) с англо-голландцами герцога Йоркского и принца Оранского и взятия стратегически важного Маастрихта Клебер, рапортовал Журдану: «Я не могу нахвалиться генералом Бернадоттом и Неем, которые ежедневно доставляют мне все новые доказательства своих талантов и отваги… Я счастлив, что предоставил им посты, которые они занимают». В тот же день Журдан присваивает Бернадотту высший чин во французской революционной армии – дивизионного генерала.
Тогда за 15 месяцев Бернадотт пять раз повышался по службе. (Столь же быстро в ту пору двигался по служебной лестнице и его сослуживец по армии –