«Свет и Тени» французских маршалов времен эпопеи неуемного «генерала Бонапарта» (Тулон, 1793 – Ватерлоо, 1815): от Бернадота до Мармона. Яков Николаевич Нерсесов
были жаркие дела под Лимбургом, Бург-Эрбахом, Нюрнбергом, Дейнингом, Ноймарктом, Бергом, где ему достойно противостоял лучший австрийский полководец эрцгерцог Карл. Верный своему принципу – быть всегда на виду, всегда в самой гуще боя Бернадотт проявляет храбрость, всегда находясь в самых опасных местах, не думая о своей собственной жизни. Так, 21 августа 1796 г., во время отступления Самбро-Маасской армии, в стычке под Дейнингом, Бернадотт оказывается на грани смерти: получает удар пикой в голову, но остается в строю. «Не будь у меня шляпы, – пишет он брату, – я бы погиб». Под Ноймарктом его снова ранят в голову – на этот раз саблей! (Или, это – одно и тоже ранение, но по-разному описываемое в источниках?) И хотя он по-прежнему в строю, но уже в неудачном для французов сражении под Вюрцбургом (в сентябре 1796 г.) из-за последствий этого ранения (или, все же, этих ранений?) он покинул свою дивизию, правда, лишь на время.
…Между прочим, Бернадотт умел указывать вышестоящим начальникам на их ошибки в прогнозировании военных операций. Так, он на пару с Клебером настойчиво убеждал своего командующего Самбро-Мааской армии генерала Журдана не ввязываться в бой с австрийцами под Вюрцбургом, предвидя всю невыгодность складывавшихся не в пользу французов обстоятельств. Журдан не послушался своих генералов, крупно проиграл австрийцам и вынужден был начать отход, что существенно обострило положение на фронте. Любопытно и то, что в отличие от Клебера, оставшегося с солдатами и участвовавшего в этом сражении, пусть и проигранном французами, как полагают некоторые исследователи, Жан-Поль-Батист счел за благо сослаться на последствия предыдущих болезненных ранений (?) и отсутствовать на поле боя, дабы не запятнать свою репутацию отменного дивизионного генерала! Примечательно и то, что солдаты с пониманием восприняли такой «ход конем», тогда как офицеры сочли этот лукавый демарш предательством! Если это – так, то здесь сказались отрицательные черты Бернадотта – личные амбиции, самомнение, честолюбие и тщеславие. Если какое-либо предприятие не несло реальной выгоды лично для Бернадотта, он – либо уклонялся под разными предлогами от участия в этом деле, либо командовал «спустя рукава». Это не только отталкивало от него многих сослуживцев, но и вызывало у них раздражение и даже ненависть. Правда, Бернадот был достаточно толстокожим, чтобы такие проявления чувств могли вызвать у него сожаления по поводу своих поступков…
Тем временем армии Журдана никак не удавалась закрепиться и она все откатывалась и откатывалась на запад.
Вернувшийся в строй Бернадотт со своей дивизией, сократившейся уже до 6 тыс. человек, прикрывал ретираду армии под Оффенхаймом до последней возможности. То же самое ему пришлось проделать под Нойвидом, причем, тогда Бернадотт, уже будучи генералом, бесстрашно ввязался в рукопашную схватку и едва не угодил в плен к венгерским