Зимовьё на Гилюе. Сергей Шаманов

      Внутри бóльшую часть избушки занимали сплошные широкие нары, способные уместить впритирку пятерых таёжных бродяг или двух-трёх вальяжно развалившихся. Справа от входа скукожился под крохотным окошком небольшой почерневший стол, а в противоположном углу ютилась ржавая печка, обложенная крупным речным галечником. В углу за печкой был прибит к стене для отражения тепла большой цинковый лист. Сквозь многочисленные щели между брёвнами весело лился солнечный свет. Зимой в такой избушке было холодно, но для весны, лета и осени лучшего пристанища не найти.

      Река всё-таки добиралась иногда и на такую высоту. Пол в зимовье был занесён толстым слоем ила и песка. Нижняя часть стен была испачкана высохшей побелевшей речной грязью, по границе которой можно было определить уровень поднимавшейся воды. Дверь в избушке перекосилась и не закрывалась, к тому же была прострелена дробью и зияла дырами, видно, какой-то упёртый охотник долго и настойчиво проверял на ней кучность[24] и резкость[25] своего дробовика.

      Мы починили дверь, подтесали её, прибили на простреленные места фанеру. Одели на печку выпавшую жестяную трубу. Отмыли от грязи и пыли нары и стол, проконопатили стены. Избушка стала выглядеть намного привлекательней. А когда мы затопили печку, стало тепло и уютно.

      Одну сторону большого вытянутого Тополиного острова омывала река, другую – полноводная протока со спокойным, почти недвижимым течением. На эту протоку, оставив Макса хозяйничать в зимовье, мы отправились с дедом Ильёй ставить сеть-сороковку. Я потихоньку грёб вёслами, а мой пожилой наставник распутывал и вытравливал сеть, обучая меня этой премудрости. Дед Илья ставил сеть вдоль берега, под углом от него, совсем не так, как мне хотелось.

      – Дедушка Илья, давайте не так поставим, а полностью перегородим протоку, – наивно предложил я, – тогда всю рыбу поймаем.

      – О, какой ты жадный! – усмехнулся он. – Всю рыбу ему подавай. А другим что останется? – А потом продолжил уже серьёзно: – Я почему так ставлю – потому, что щука, да прочая рыба, к мелководью жмётся. Для щуки тут самый корм – гольяны и другая мелочь. И чебак какую-никакую козявку под берегом сковырнёт. А на глубине в протоке только сомы живут, а сом ещё не поднялся с низов, вода ещё для него холодная. Ты сетку поперёк протоки поставишь, её течением натянет, всё равно что струну гитарную, рыба в неё не пойдёт. Река такую сеть мусором закидает – травой, да ветками, да хвоей старой.

      – А-а… – удивлённо ответил я.

      Не