Дорога ярости. Дэвид Хофмейр
ни статью. Но он смышленый пацан. Он знает, как выжить на улице.
– Разумеется, все мне не надо, – продолжает Леви. – Я же не дьявол какой-нибудь. Хотя с сатаной знаком не понаслышке, – улыбается он. – Нет, я согласен на десятку. Будем считать, что это налог.
Адам переминается с ноги на ногу. У него потеют ладони.
Дыши, Адам. Дыши.
Руки дрожат. Плечи налились свинцовой тяжестью. В затылке клубится боль. На глаза давит. Ну вот, начинается.
Почему именно сейчас?
Он узнает это ощущение. Надвигающуюся черноту. Вспышки света на периферии зрения. Тяжесть давит на плечи. Ноги подкашиваются. Адам изо всех сил сопротивляется. Но он бессилен что-либо сделать.
Все происходит быстро.
Только что стоял во весь рост – и вот уже на коленях, моргая, таращится на грязь, словно его укусил гигантский жук, и от его яда Адама парализовало. Это случилось так быстро, что Адам даже не понял, сколько времени прошло между тем, как он был на ногах, и падением.
Адам сжимает кулаки. Взрывает ими землю, так что костяшки начинают кровоточить.
Как долго я был в отключке? Несколько минут? Секунд?
Адам поднимает голову, видит склонившиеся над ним лица. Слишком близко: ему это не нравится. Круглые, с въевшейся грязью. Безумные глаза, острые зубы. До его ушей долетает искаженный звук. Смех.
– Я забыл, что ты у нас припадочный, – раздается голос Леви. – Ну что, невротик, пришел в себя? Может, отнести тебя в тенек? Дать водички? Обнять?
Скорпионы хлопают друг друга по рукам и ухмыляются.
Адам не отвечает. Во рту у него пересохло. В затылке стучит тупая боль и никак не проходит. Пошатываясь, он встает на ноги и оглядывается.
Похоже, я был без сознания считаные секунды. Никто не сдвинулся с места. В этот раз быстро прошло.
Леви качает головой.
– Слушай сюда, Стоун. Сейчас я тебе все объясню. – В его голосе звучит металл. – Мне нужны эти деньги. Давай их сюда, и мы уедем. Это бизнес, понял?
Адам таращится на Леви, стараясь подобрать слова.
– Но я… я их заработал.
Уайатт гогочет во все горло и сплевывает на песок.
– Шутишь? Это, по-твоему, работа? Кормить свинью? Это детские игрушки. А теперь давай деньги, пока я не разозлился.
Адама бесит, что в Блэкуотере все про всех знают. Он молча стоит и дрожит. Кейн тоже не говорит ни слова. По-прежнему.
Леви еле заметно наклоняет голову, и Уайатт заряжает в рогатку камень размером с яйцо хряка.
Адама захлестывает паника. Он полгода вкалывал, чтобы скопить кругленькую сумму, припрятанную в каблуке его ботинка, и сейчас у него просто рука не поднимется отдать эти деньги Леви. Адам чувствует, как напрягаются мышцы. Ноги дрожат. Последствия приступа.
Уайатт держит жгут между большим и указательным пальцами. Камень свисает вниз, аккуратно вставленный в ромбовидное седло. Уайатт замирает и целится в жестяную вывеску мотомастерской, которая, поскрипывая, качается на ржавой цепи. Он плавно вращает жгутом над головой – раз, другой, – потом