Голоса возрожденных. Макс Маслов
находилась совсем недалеко от побережья. Много раз Сэл обращала на него внимание, но и подумать не могла, что это и есть прибежище торговца. Несомненно, оно отличалось от построек вдали, тех, в которых уже побывали беглянки. Красный двухэтажный дом треугольной формы стоял на крепких сваях и поскрипывал от натиска ветра. Рядом с ним ветхой постройкой серел небольшой амбар. Сэл почему-то подумала, что в нем могли держать отца, как пленника на цепях. Покрасневшие глаза Фендо́ры как спасение узрели колодец, и она возликовала.
– Вода! Как же я хочу пить!
Она теперь уже не корячилась, как старуха, а довольно быстрой рысью достигла его. Кибу́ту помог ей с воротом и емкостью, напоминающей ведро. Они пили так долго, что, казалось, солнце на небе приблизилось к полудню и стало еще жарче.
На глаза Сэл пал знак трезубца, выложенный из костей на фасаде дома, прямо над крылечком.
«Что это? – думалось ей. – Знак Посейдона, властителя океанов и морей?»
Услужливый Кибу́ту, заметив ее заинтересованность, ответил и на этот вопрос.
– Это именной знак торговца, – сказал он. – Южной общности Ламуту́. На востоке знаком торговца является копье, на западе – лук, а на севере – зубатый меч. А Ламуту́ – это поселение по всей окружности острова. Мы вот в южной его части.
Сэл смотрела на него с неподдельным интересом, но по большей части он выражался в вопросах об отце.
– Скажите, уважаемый Кибу́ту, – произнесла она, – мой отец раб вашему господину?
Кибу́ту улыбнулся ее обеспокоенности, утешив тревожные мысли Сэл.
– Нет, – сказал он. – Ваш отец друг всего Ка́тиса, и Гурдоба́ну тоже.
Его слова словно глубокий выдох уняли дрожь пальцев.
«Друг торговца, – подумала она. – Возможно, все не так плохо».
Га́твонг поторопил их, и они зашли в дом.
Внутри помещения пространство казалось тесным из-за необычной вогнутой крыши, но при этом довольно милым и живым. Повсюду в горшках стояли по́фы, их сменяли керамические вазы с луговыми цветами. Прямо возле прихожей ютилась маленькая кухонька с небольшим столиком и стульями, сделанными из костей, за ней были детские спальни с множеством престранных лож. На второй этаж вели сколоченные лестницы, которых в доме было множество. Люки для лестниц зияли чуть ли не в каждой комнате.
Гости разместились на чердаке, прямо под крышей дома, где давеча спали А́ккертон и Бафферсэ́н на кроватях в форме лепестков. Именно тут Кибу́ту и ввел их в курс событий, павших на ами́йские плечи. Сэл не верила в услышанное, те слова, что говорила Фендо́ра, о том, что каждый пытается ее спасти, оказались правдой. По словам Кибу́ту, охота на изумрудного Гива́ла была кровопролитной и ужасающей. И все ради того, чтобы выкупить ее у варвара сици́лских земель. Фендо́ра подтвердила догадки ами́йца, обозначив местом заточения девушки Сэ́йланж. Ему было крайне любопытно послушать о происках Сависти́н, о том, как она пошла против самого зи́рда и как вопреки любовным связям с Пе́стовым сыном отправилась на Сици́л рабыней. В голосе женщины промелькнула