Мальчики-мальчишки. Наталья Горская
или живёт где-нибудь в подвале или землянке. Не было сильного контраста, не видел солдат особой разницы между фронтом и тем, что довелось людям в тылу и оккупации пережить. Надо было страну восстанавливать, поэтому с ума сходить было некогда. А сейчас солдаты ОТТУДА возвращаются, а здесь – мирная жизнь, любовь, танцы, планы на будущее, но мозг ещё не перестроился на эту новую волну, потому что привык ТАМ к другим правилам бытия. Бывшие фронтовики в мирной жизни всегда оказываются, как в вакууме. Время нужно, чтобы в себя прийти, адаптироваться к жизни без войны. Конечно, лучше об этом не говорить впустую, а надо, чтобы была какая-то квалифицированная помощь в таких случаях. Все же люди разные, и если одного что-нибудь сильно зацепит, то другой пройдёт мимо этого и не заметит. Один работает, скажем, монтажником-высотником, а у другого вестибулярный аппарат не тот, и он может погибнуть на высоте. Есть прирождённые военные, которые отделаются лёгким испугом в переделке какой-нибудь, а есть люди, которым война совсем противопоказана. Война кого-то закаляет, кого-то ломает, а кого-то с ума сводит – у каждого человека свои слабые места. Это как вирус гриппа: один заразится и заболеет, а другой даже не чихнёт ни разу. И на войне так бывает, что один пройдёт через неё без единой царапины, а другой все мыслимые и немыслимые виды ранений получит. Тут уж как кому повезёт, да и в мирной жизни сколько аварий и трагедий случается. Я вас только очень прошу никому об этом разговоре не рассказывать, и сыну своему ничего не сообщайте. Думаю, что всё у него пройдёт со временем: он парень крепкий, и контузии у него не было, а это уже большой плюс.
То, что с Константином Волковым не всё в порядке, в городе вскоре убедились после одного странного инцидента. Как-то раз друзья позвали его на танцы в местный дом культуры. На эти танцы пускали только тех, кто уже имел на руках паспорт, да и то не всех. Был на входе своеобразный фейс-контроль из ДНД (добровольной народной дружины). Раньше ещё не было ни дискотек, ни ночных клубов, а были просто танцы под музыку, которую исполнял какой-нибудь ВИА (вокально-инструментальный ансамбль) с небольшой сцены в танцзале. Волков до армии сам состоял в таком ВИА, где очень прилично играл на гитаре и клавишных – сам научился на слух – и даже сочинял какие-то песни. Вот друзья его и привели, чтобы он немного развеялся.
Весь вечер он вёл себя спокойно, правда, не танцевал, а очень внимательно слушал музыку, стоя у стеночки. И вот подвалила к нему одна разбитная девчонка из соседней деревни, хотела пригласить на танец, но он вежливо отказался. Тогда она стала вешаться ему на шею, что, по тем временам, считалось большой и непростительной смелостью для девушки. Она с подружками поспорила, что пригласит его, и он согласится с ней потанцевать. А он вдруг отказывается! Вот она и стала его уговаривать таким макаром. Волков сначала сосредоточенно смотрел на неё, потом кхекнул носом и вдруг, неожиданно для всех и, как показалось, даже для самого себя, сильно ударил её лбом прямо в лицо. Она устояла на ногах