Люди Грузинской Церкви. Истории. Судьбы. Традиции. Владимир Лучанинов
я была в «Артеке», это чувство во мне усугубилось.
В моей семье о вере не говорили, при этом по-своему верила я всегда. Когда становилось страшно, я вспоминала о Боге и просила Его о помощи. А в четырнадцать лет я очень захотела принять крещение. Мы крестились вместе с сестрой, при этом мама моя тогда была еще некрещеной. Помню свою радость в связи с появлением собственного крестика. При этом я не знала, что крестик не снимают, надевала его на шею в сложные и ответственные моменты, и во мне воцарялась глубокая уверенность, что теперь все со мной будет хорошо.
Тбилисская улочка
Я взрослела, и в свое время на меня произвели сильнейшее впечатление две вещи. Сначала диалоги Иешуа с Понтием Пилатом в романе Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита». Тогда это было настоящим откровением, в котором не виделось ничего спорного. Значительно позже, когда я воцерковилась, решила перечитать эту книгу и не смогла, потому что не нашла в ней ничего близкого моему духовному состоянию. Но я все же благодарна Булгакову за то, что диалоги Иешуа с Пилатом в каком-то смысле сориентировали меня и направили к Евангелию.
Следующим впечатлением была песня Боба Дилана «Gotta serve somebody». Слова там приблизительно такие: ты можешь быть кем угодно, банкиром или дворником, но при этом ты будешь служить или Богу, или дьяволу, а третьего пути нет. Эта песня врезалась в мою жизнь, поставив вопрос: а я-то кому служу? Прекрасно помню и комнату, и обстановку, в которой звучала эта песня. Но жизнь моя тогда еще не изменилась, зерно было брошено, и требовалось время для его произрастания.
Затем был Достоевский, правда, осилила лишь «Преступление и наказание» и «Братья Карамазовы», но и это было чересчур тяжело. Достоевский так эмоционально действовал на мое сознание, что при чтении его произведений у меня в буквальном смысле поднималась температура.
Потом, без какой-либо трагедии или внешней причины, я постепенно стала разочаровываться во всем, что прежде меня привлекало. Например, стала замечать, что провожу время в интересных компаниях без энтузиазма, не могу больше с замиранием сердца собираться в гости и выдерживать шумные празднования. Просто все это стало абсолютно неинтересным.
После школы я поступила в Университет на биологический факультет. Там я подружилось с девушками, нас объединяли общие стремления, наша дружба началась буквально с самого момента знакомства. Близкой моей подругой стала Кетеван Махвиладзе, нынешняя игуменья Феодора[29]. Мы много говорили о вере, а со временем вместе стали читать Евангелие с последующими обсуждениями прочитанного. Представляю сейчас, сколько мы глупостей тогда друг другу наговорили! Великий Пост решили тоже соблюдать вместе, но почему-то не задумывались о необходимости молиться дома и в храме и не знали, например, вообще о существовании литургии.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте
Феодора (Махвиладзе) – игуменья старейшего в Грузии женского монастыря Бодбе (IV в.). Монастырь является одной из главных святынь Грузии, воздвигнут на месте упокоения святой равноапостольной Нины.