По дороге к манговому дереву. Дарья Попович
здесь в России. А когда учёба кончится, он уедет и женится на родине. Тут же бросит меня.
У окна – холодно. Тёмное небо. Что-там: звезда или спутник?
Что-то беспокойно сжалось внутри. Я ещё раз вспомнила все подробности знакомства.
Юноша – цветок: руки – тонкие стебли. Вокруг курчавой головы – словно невидимые красные лепестки. Огромные, алые внутри, красные – снаружи. В центре круга – чёрные глаза – таким я видела его в своём воображении.
Он подошел ко мне в библиотеке, наклонился, благоухая тончайшим ароматом духов. Я сидела за библиотечным компьютером. Почему-то в этот день мне захотелось перевести мой стих на испанский язык. Этот незнакомец стал как бы невзначай читать моё стихотворение, красиво произнося испанские слова. Он читал шёпотом, чтобы не мешать другим – тем, кто сидел за соседними столами.
Мы уже три месяца смотрели друг на друга в университетской библиотеке. Но в тот день, в три часа, пятнадцать минут, когда солнечный луч упал на зелёное напольное покрытие под книжными стеллажами, он, этот утончённый юноша, впервые заговорил со мной!
Когда мы вышли из читального зала, он заговорил о русской философии. Потом изящно согнул руку, чтобы посмотреть на часы – слишком большие для такого запястья. Если присмотреться – на этих часах есть не только циферблат, но и компас (кстати, зачем?).
Неужели всё это приведёт к тем последствиям, о которых сейчас говорят мама и бабушка? Среди громких звуков ощущение реальности теряется. Всё кажется возможным, особенно, если каждую минуту бабушка может что-то потребовать. Сейчас, моментально! Иначе она просто умрёт! А мама бросается выполнять это требование, спотыкаясь, чуть не плача.
Джаспер причинит мне зло?
Ночь. Фонарь светит в лицо через окно на кухне. Даже туда доносится громкое дыхание бабушки. Мерное – мамы. Сейчас, наверное, часа три. Медленно включается телефон: чёрный экран постепенно превращается в сиреневый. Да, три часа ночи, 15 минут.
– Tu ne dors pas? Comment était ta journée, ma belle1? – высвечивается в окошке сообщений.
Как сказать по-французски: отношение к женщине в твоей стране, какое оно? Ты за феминизм или против? Ты, случайно, не думаешь, что женщина создана только для того, чтобы рожать? Кем работает твоя мама? Ты не считаешь, что надо, прежде всего, родить много детей, пожертвовав своим образованием, развитием? А что будет, если женщина в твоей стране уйдёт от мужа?
Я стала писать это, путая артикли, времена.
– Что с тобой? – по-русски написал он.
– Я тебя боюсь!!! – я отправила ему сообщение и залилась слезами.
***
Это когда-нибудь кончится? Это длится уже месяц и пять дней: мы не общаемся. Он больше не появится? Всё из-за того, что я поддалась на мамин и бабушкин страх после очередного просмотра телевизора. Мама – ладно: она ухаживает за своей мамой больше десяти лет. Её волнует только то, чтобы её мама была хоть немного счастливее, даже, если для этого надо разрушить мою личную жизнь. Бабушка… Тут и говорить нечего. Я? Как я могла оттолкнуть
Ты не спишь? Как прошёл день, моя красавица? (фрнац).