Ф. В. Каржавин и его альбом «Виды старого Парижа». Галина Космолинская
он предпринимал определенные шаги в этом направлении148, но успешен не был. Разрыв с отцом серьезно уменьшал его шансы на успех. В обществе, где патронаж был важным условием формирования социальной идентичности образованного человека из нижних слоев, положение Каржавина, и без того непростое – «чужой» среди «своих», – усугублялось с утратой налаженных отцовских связей.
Несмотря на относительную широту взглядов старшего Каржавина, его представление о незыблемости общественной иерархии не позволяло ему принять выбор сына. Перед младшим Каржавиным на одной чаше весов оказалось коммерческое поприще («желание отца моего <…> сделать меня купцом»), на другой – пустое, как он считал, времяпрепровождение в Коллегии иностранных дел («жалея в Коллегии видеть без плода знания, коим обучился»). Выбранная им жизненная стратегия – «сделать себя полезным по знанию» – неизбежно упиралась в проблему сколько-нибудь достойного места в сословном обществе.
Между тем за восемь лет, что Каржавин провел на родине в первый свой приезд (1765–1773), ему удалось сделать немало. Преподавание французского языка – весомый, но отнюдь не единственный его вклад в российское просвещение. Наиболее заметный след был им оставлен в истории русской архитектуры. На этой стезе он оказался почти случайно, во многом благодаря произошедшему в Париже знакомству с архитектором Василием Ивановичем Баженовым (1737/38–1799), которое переросло в дружбу, а позднее в сотрудничество. Их совместная деятельность по реализации проекта нового кремлевского дворца в Москве имеет непосредственное отношение к публикуемому здесь парижскому альбому и заслуживает особого внимания (речь об этом пойдет ниже).
Опять Париж (1773–1776)
В 1773 году Каржавин вновь покинул Россию. Ему представилась возможность сопровождать внука известного московского богача и мецената Прокофия Акинфиевича Демидова, Кирилла Станиславского, отправленного в Лейден слушать лекции профессора Алламана149. Заодно Каржавин обязался доставить в резиденцию штатгальтера (статхаудера) в Гааге партию холста для принца Оранского150 и для его кунсткамеры – «натуральную» коллекцию Демидова, состоявшую из «российских и сибирских редкостей»151. Преодолев немало препятствий на своем пути к выезду за пределы России152, он в июле 1773‐го отплыл из Кронштадта в Амстердам. Через три месяца, когда все поручения были исполнены, получив «награждение г-на Демидова через купца Иовия», Каржавин отправился «сухим путем через Голландию и Фландрию» в Париж153; вся дорога заняла десять дней.
В Париже довольно быстро возобновились старые знакомства, связи и привязанности. Через год у Каржавина родился сын «Теодор Августин Для Ланд» (де Лаланд / Делаланд?). Мать ребенка, его давнишняя приятельница Франсуаза («Франциска Дорофея») Карбонье, в тот момент была замужем за господином «Дляландом»154. Ребенка крестили в «церкви Николая подле Мартинова монастыря» (Saint-Nicolas-des-Champs);
Свой уход в 1769 г. из Лаврской семинарии Каржавин объяснял тем, что «при семинариях офицеру награждение получить трудно», а отъезд в 1773 г. за границу мотивировал желанием продвижения по социальной лестнице путем повышения образования: «для повышения чина отправился вторично на своем иждивении в Европу» (Русская старина, 1875. Т. 12. № 2. С. 274).
Русская старина, 1875. Т. 12. № 2. С. 275. Жан-Никола-Себастьян Алламан (Jean-Nicolas-Sébastien Allamand, 1713–1787) – философ-натуралист, член Лондонского королевского общества (1747), профессор Лейденского университета, где преподавал математику, физику, химию и натуральную историю, а также основал из своих средств Кабинет натуральной истории и Кабинет природных редкостей; он описал несколько физических опытов и дал первое объяснение электрического конденсатора, так называемой Лейденской банки.
Там же. С. 275. Вильгельм V принц Оранский (1748–1806) – последний штатгальтер (1751–1795) Республики Соединенных провинций (Нидерландов).
Русская старина, 1875. Т. 12. № 2. С. 274.
Подробности отъезда Каржавина описаны в его дневнике «Voiage d’Hollande en 1773 г. 16. VII» – ИРЛИ РО. Ф. 93. Оп. 2. № 101; см. также в примечаниях Н. П. Дурова к опубликованной им автобиографии Каржавина // Русская старина, 1875. Т. 12. № 2. С. 279, прим. 6.
Русская старина, 1875. Т. 12. № 2. С. 275.
«<…> сентября в 24й день [1774] родился младенец Теодор Августин Для Ланд, от отца Дляланда и от матери Франциски Дорофеи Карбонье его жены, и протч…» – СПбИИ. Ф. 238. Коллекция Н. П. Лихачева. Оп. 2. № 146/8. Л. 4 об. (многозначительное двойное многоточие принадлежит Каржавину); ранее в тех же дневниковых записях читаем: «[17]65. 1го мая поехал из Парижа в Россию от первой любовницы Карбонье» (л. 4).