Восхождение в бездну. Сергей Николаевич Адушев
комнате и вскоре позволил себе выйти на улицу. Он сбился со счёта проведённых взаперти дней, сколько потерял времени, но ему никогда не было одиноко. Не отпускает чувство чужого присмотра, то сиделка зайдёт, покудахчет, то Табрис нагрянет, опять походит из угла в угол, особо ничего не скажет и уйдёт. Но ни разу не зашёл генерал Небирос. Неуважительно с его стороны: наследник у него в гостях, а он ни разу и не побеспокоился, чем больше вызывает к себе подозрений.
– Ну что, наследник, Вам, я вижу, гораздо лучше? – добродушно усмехнулся Табрис, застав его на крыльце дома.
– Приветствую, Табрис, – он протянул ему руку, ожидая его сегодня. – Я очень рад твоему визиту.
– Я сам рад захаживать к Вам, здесь зачастую в пыльном Тир-Харот и делать нечего. Весь Лупанарий мне известен, Арена раз в неделю, я читать здесь начал, о тренировках позабыл, в общем, скука, да и только.
– Так, значит, весь Лупанарий ты познал? – засмеялся Люциан, опираясь на пернач, используя его как костыль.
– Да, есть там парочка девчат, и с ними очень интересно. Такое вытворяют, чертовки, что хочется ещё.
– Они тебя без гроша оставят, им только дай волю, – Люциан чуть покашлял от слабости, но всё же улыбнулся.
– Мне следует Вас представить им?
– О нет, без любви и Лупанарий – скука… – у Люциана слегка поник настрой.
– Как будет Вам угодно, но если вдруг, если только… – Табрис опять усмехнулся. – Вы мне скажите, я дорогу покажу.
– Договорились, – Люциан шагнул с крыльца. – Ты мне поможешь проветриться?
– С удовольствием, наследник, – Тарбис подошёл и закинул его руку себе на плечо. – Куда изволите?
– В Храм.
Устало перебирая ногами, наследник слегка повис на плече эрелима. С виду затруднительно, но в то же время быстро подошли они к Храму. Двери закрыты, но внутри, как и прежде, чувствуется присутствие. Табрис толкнул дверь, и она без труда открылась. Протоиерей Соннелон всё также стоит спиной и читает псалтырь. В пустом пространстве Храма стоит прохлада, даже свежесть и лёгкий запах горящих свечей. Умиротворение и покой – вот что нужно для скорого выздоровления Люциана.
Они молча зашли и сели на скамью возле входа. Протоиерей, не меняя темпа, дочитал и обернулся.
– Храм нынче не пользуется популярностью в Тир-Харот, но прихожане всё же есть, – он закрыл псалтырь и, разведя руками, поприветствовал гостей. Его улыбка не скрывает за собой ни лжи, ни обмана, она по-настоящему праведно-добрая. – Я весьма рад Вашему возвращению, молодой паладин Люциан, во всех смыслах, если позволите, – протоиерей подошёл и приветственно протянул руку.
– Моё почтение, отец, – Люциан приложился к его руке и почувствовал благодать в сердце, что согрелось теплом.
– Я слышал, что случилось на Арене, – протоиерей перевёл руку к эрелиму, и тот так же приложился. – Хвала Создателю, что уберёг, а то бы я не стерпел потерю двух паладинов на своём веку, – он с грустью во взгляде посмотрел в слабый свет очей Люциана и тяжело вздохнул. – Я молился за тебя…
– Благодарю Вас, отец,