Школьные рассказы. Алексей Поликовский
было ясно, что школьная дверь, в которую уводили их детей, представляется им дверью символической, ведущий из одной жизни в другую…
Это было в восемь утра. Через четыре с половиной часа, в половину первого, я вошёл в класс, и шесть детских лиц, разгорячённых вознёй, обратились ко мне. В тот момент, когда я вошёл, они разом оборвали свою возню и замерли на местах. «Сели!» – скомандовал я. Мой приказ как будто пробил дырку в потолке, и через эту дырку мгновенно вытянулось весёлое оживление, царившее в классе. Дети стали рассаживаются по местам.
Ничего праздничного в них уже не было. Цветы, правда, стояли на подоконнике в трёхлитровой банке, но они как-то не относились к тому, что происходило в классе. Мальчишки были помяты так, как будто провели все четыре урока в вольной борьбе. Ни на одном из детских лиц и в помине не было того радостного выражения надежды, которое я видел утром. Во всех шести было что-то преувеличенное, принуждённое и неискреннее. Как они только что, сломя голову, бегали между столами, толкали друг друга и кричали, изо всех сил «бесясь» и изображая веселье – так теперь они изо всех сил «слушались» и придавали своим лицам выражение, которые, как они считали, должно понравиться учителю.
Прямо передо мной, грудью улёгшись на стол, всем телом выражая невероятное внимание, сидел анемичный бледный светловолосый мальчик. На крошечном курносом носике у него были замотанный изолентой очёчки. В скорбно опущенных углах его рта и неотрывном взгляде серых глаз было столько жгучего, неестественного интереса, как будто он сию же минуту ждал услышать от меня потрясающую новость: «А вы знаете, ребята, земля-то наша всё-таки оказалась плоской!» Ещё двое, с неправильно застегнутыми и от того вздутыми на груди пиджаками, бодро глядели на меня, словно готовы вскочить по первому моему кивку и прокричать молодечески: «Рады стараться!» Слева, сложив руки перед собой, с поджатыми губами, сидели две девочки с умильно-трогательным выражением на лицах, которым они как будто говорили мне: «Вы кричали на нас, чтобы мы сели, а мы и так уже давным-давно сели, и вообще, посмотрите, какие мы умные, хорошие, прилежные девочки!» А справа, глядя на меня со всей возможной серьезностью, сидел толстый мальчик с оранжевыми веснушками. Он быстро-быстро жевал что-то, заранее положенное в рот. Я посмотрел на него – просто посмотрел. Кусок застрял у него в горле, и он закашлялся.
Мне было жалко их. Их одноклассники уже ушли домой и ещё сохраняли в душах ощущение начала и праздника. А эти шесть бедолаг сидели в школе, на продлёнке. Какая радость, какой праздник в продлёнке? Я должен был сделать с ними уроки, покормить их в столовой, погулять с ними. Но мне хотелось чего-то большего. Я хотел быть добрым, я хотел, чтобы они сразу, с первой же минуты первой продленки почувствовали мою доброту и поняли, что начался новый учебный год и новая жизнь.
– Здравствуйте, ребята! –