Кангюй. Парфяне. Марат Байпаков
Сирии перед тобой! Стратегов легче найти, чем погонщиков слонов. Кто только не бывал в стратегах! – Считая, Аргей складывает пальцы. – Устроители пиров-ристалищ, откупщики, магистраты, менялы, о, и не перечесть сгинувших стратегов. Слон умён, капризен, любит обхождение. Заговорщикам та истина прекрасно известна. Уверен, именно привилегированные корнаки взбунтовали отряд. Возничий Клеон, да где он? И тот, обозный житель, готов козни строить. Всё дурное проистекает от скуки. Слова моего родителя.
– Напрасно стратеги распри ведут. Им подчинённые будут подражать. – Кассандр умело правит лошадьми. – Формион победит в интригах только самого себя. Осрамятся оба стратега во взаимных кознях. Н-да, прав ты, странные подвиги меня поджидают в восставшей Гиркании.
– О том и я, мой друг, тебе вещаю. – Аргей замолкает. Пробуждается авлос в старинной горделиво-ритмичной лакедемонской боевой мелодии. Юноша посреди песни резко обрывает пение. – Кассандр, два дня всего-то миновало, я уже грущу о нашей славной эфебии! Помнишь борьбу? Кулачные бои? Наши беспроигрышные ставки? Бега на олимпийский стадий? Судейство неподкупное над младшими эфебами? Как мне не хватает учёных бесед! А помнишь самое ненавистное в эфебии? Неразрешимые философские парадоксы от Апполодора, да ещё заданием урока до следующего утра. Ночь, светильник, исписанные задники папирусов, болит спина, и спать давно пора. Мечтаю получить новую головоломку от него. Мудрец Диоген? С кем мне теперь спорить о логосе в мироустройстве? Эфебия Селевкии – мой очаг. – Возничий Кассандр тяжело вздыхает в ответ. – Хорошо, что хоть ты здесь. Тоска бы задушила меня. Кругом невежды-солдафоны.
Появляются солдафоны. Сияющий радостью Клеон бежит с огромным свёртком, ему помогают двое таких же, как он, возничих из обоза.
– Вельможа, прими благодарность от воителей, – кричит вне себя от радости возничий. Свёрток укладывается поверх амфор с вином. – Элефантерия обожает вас.
– Что это, Клеон? – Аргей ворошит плотную конопляную ткань свёртка.
– Ваша новая палатка от башен слонов. Не спать же другу базилевса под открытым небом? – Клеон грубовато локтем отстраняет Кассандра, занимает утраченное было место возничего. – Кормить вас отныне будет наша лучшая кухарка Гликерия. Говорят о ней: «Из малого способна сотворить значительное». Люди в отряде не будут врать. Гликерия, по имени своему, сладости отлично готовит. Фиги в нашей телеге ей пригодятся. Пробовал как-то на товарищеской пирушке её наваристую ячменную похлёбку, а-а-ах! – Клеон закатывает в блаженстве глаза. – Угощение роскошное к поминальному столу…
Два друга по эфебии громко смеются.
– Когда Гликерия нас будет кормить? – Кассандр спрыгивает на землю, перебирается к Аргею ловко через борт.
– При вечерних звёздах, – блаженствующий Клеон твёрдо обещает. – Недолго осталось – через полдня.
– Наш список военных развлечений пополнился новой