Не доллар, чтобы всем нравиться. Мишель Куок
я понимаю, что не буду убегать. Вместо этого я решительно шагаю к своему шкафчику, а Натали, приближаясь, продолжает:
– Честное слово, я рада, что в следующем году главным редактором будешь ты. Пора уже что-то менять. А ты видел, как мистер Пауэлл спустил ей все с рук?.. Это как понимать?
Я твержу себе, что просто открою шкафчик, возьму пакет с едой, закрою шкафчик и буду вести себя так, словно не слышала ни слова из их разговора. Просто открою шкафчик, возьму пакет с едой…
– Что за хрень? – вырывается у меня помимо воли.
Я таращусь на дверцу шкафчика, украшенную одним-единственным словом, которое кто-то только что криво вывел перманентным маркером. ФЕМИ-НАЦИСТКА. Ну, конечно, высказаться против сексизма – это то же самое, что поддерживать политический строй, в системе которого совершались самые ужасные жестокости в истории человечества. Просто бред.
Я осматриваюсь, ища виновника, но вижу только Натали и Лена, выходящих из-за угла. Они оба не ожидали увидеть меня. Натали первая приходит в себя.
– Поговорим позже, – бросает она Лену. А потом, обращаясь ко мне, добавляет: – Привет, Элайза, – и резко ретируется.
Я тянусь к своему кодовому замку, думая, что если буду подольше с ним возиться, то Лен просто пройдет мимо, и эта неловкая минута останется в прошлом. Но как только я касаюсь замка, он со щелчком открывается, притом что я даже не успела ввести код. Я мгновенно начинаю подозревать недоброе, потому что замок так работать не должен. Я медленно поворачиваю ручку и приоткрываю дверцу.
И взвизгиваю, потому что на меня обрушивается и раскатывается по бетонному полу лавина тампонов.
– Что за хрень?
Я неловко делаю шаг назад. К несчастью, именно в этот момент Лен находится точно позади меня и не успевает среагировать. Он получает в бок моим исполинским рюкзаком с двумя отделениями, вечной броней, защищающей от холодности окружающих, усиленной, как и обычно, огромной стопкой тяжелых учебников.
– Боже, ты что там таскаешь? – говорит Лен. Он рефлекторно потирает ушибленную руку, а я вся замираю от стыда.
– Книги, – выдавливаю я, а щеки у меня начинают гореть так сильно – я даже не подозревала, что такое возможно. – Я не…
Я помимо воли начинаю водить руками, указывая на тампоны, валяющиеся на полу, как будто они могут дать разумное объяснение тому, что сейчас произошло, но тут же одергиваю себя, осознав: мои жесты привлекают внимание парня к тому, что под ногами валяется куча тампонов. На первый взгляд моих.
Лен реагирует логично, но необдуманно: наклоняется, чтобы помочь мне собрать тампоны, подкатившиеся к нему. И тут он осознает, что именно перед ним.
– Погоди, это что?..
– Да, – говорю я, к этому моменту уже не испытывая ни одной эмоции. – Это тампоны.
Я опускаюсь на четвереньки и сгребаю как можно больше.
– А тебе точно хватит?
Я выстреливаю в него убийственным безмолвным взглядом, потом снова принимаюсь яростно сгребать тампоны.
Лен разглядывает надпись «ФЕМИ-НАЦИСТКА» на дверце моего шкафчика.
– Э-э,