Чудо в Андах. 72 дня в горах и мой долгий путь домой. Нандо Паррадо
их, с полной уверенностью в голосе повторяя: «Они с Эухенией, с ними ничего не случится». И правда, ничего с ними не случилось, во многом благодаря усилиям моей матери. Было уже около полуночи. В Буэнос-Айресе было небезопасно, а мать знала, что последний паром в Монтевидео отходит через несколько минут, поэтому она позвонила в управление паромной переправы и убедила издёрганных перевозчиков отложить последний рейс и дождаться её с детьми. Затем она собрала всех детей и их вещи и повела их по обезлюдевшим улицам Буэнос-Айреса к тёмной набережной, где был пришвартован паром. Они благополучно поднялись на борт, и в три часа паром отправился в путь, на три часа позже запланированного времени. На мою мать всегда можно было рассчитывать, если нужна была помощь, но её сила всегда основывалась на тепле и любви, и благодаря этой любви и защите я вырос, искренне веря, что мир – безопасное и доброе место.
К тому времени, когда я стал учиться в средней школе, мои родители владели тремя большими процветающими хозяйственными магазинами в Уругвае. Отец также импортировал изделия со всего мира и продавал их оптом в небольшие лавки хозтоваров по всей Южной Америке. Бедный деревенский парень из Эстасьон Гонсалес прошел долгий жизненный путь, и я думаю, что он испытывал огромное удовлетворение, и при этом я ни разу не усомнился, что всё это он делал ради нас. Он дал нам жизнь, настолько полную комфорта и привилегий, что его собственному отцу не под силу было и представить это себе, он заботился о нас и защищал нас наилучшим образом, и, хотя он не был излишне эмоционален, он всегда проявлял свою любовь к нам ненавязчиво, спокойно и так, как только он один умел это делать. Когда я был маленьким, он брал меня в скобяную лавку, водил вдоль полок и терпеливо делился со мной секретами всех блестящих металлических штуковин, которые служили основой процветания нашей семьи. «Это – дюбель-бабочка, Нандо. Он нужен, чтобы закрепить что-то тяжёлое на пустотелой стене. А это люверс – с его помощью укрепляют края отверстия в брезенте, чтобы можно было пропустить верёвку и привязать его. А вот тут у нас анкер. А здесь каретный болт. Вот гайки-барашки. Здесь мы держим шайбы – разрезные, стопорные, кольцевые и плоские, всех размеров. Ещё мы продаём шурупы-глухари, винты с крестообразной головкой, с цилиндрической, с конической, крепёжные винты, саморезы… Смотри, вот обыкновенные гвозди, вот финишные, тут вот кровельные, там гвозди с кольцевой накаткой, здесь ершёные гвозди, есть строительные, с двойной головкой, да у нас тут больше видов гвоздей, чем ты себе можешь представить…»
Это были для меня самые драгоценные мгновения. Мне нравилась та кроткая серьёзность, с которой он делился своими знаниями, и я ощущал себя ближе к нему, понимая, что он считает меня уже большим мальчиком, чтобы доверить мне свои знания. На самом деле это было больше, чем просто игра, он обучал меня тому, что мне следовало знать, чтобы помогать ему в магазине. Но даже в детстве я сознавал, что в его уроках таится более глубокий смысл: он учил