Дневники: 1920–1924. Вирджиния Вулф
и, конечно, благодаря Л., без которого я бы не смогла бросить свои рецензии. Успокаиваю, однако, совесть убеждением, будто иностранная статья раз в неделю имеет большую ценность, требует меньше сил и оплачивается лучше, чем моя работа, а если повезет и я смогу закончить роман, то мы в конце концов начнем зарабатывать деньги. Посмотрим правде в глаза: книжная публика гораздо суровей газетной, так что я не избегаю ответственности. Сейчас уже с трудом верится, что я когда-то писала рецензии еженедельно, да и литературные журналы потеряли для меня всякий интерес. Слава богу, мне удалось выбраться из мира «Athenaeum» с его рецензиями, выпусками, обедами и болтовней; хотела бы я никогда больше не встречаться с писателями. Мне достаточно соседства с мистером Эллисоном334 – известным редактором журнала «Field335». Я бы предпочла познакомиться с массой чувствительных, обладающих богатым воображением, неосознанных людей, не читавших ни одной книги… Сейчас пойду под дождем к Дину336, чтобы обсудить дверь для угольного погреба.
17 сентября, пятница.
Ох, все еще идет дождь, и зелень, которую я вижу через окно, имеет сернистый оттенок; возможно, в Фалмере337 виден закат, но здесь льет так, что астры прибиты к земле, а Л. промок насквозь, пока ходил туда-обратно в туалет. Несмотря на погоду, мы поехали в Льюис на поезде, а домой шли пешком с рюкзаками. Я купила две пары чулок, а Л. – щетку для волос. Встретили мистера Томаса на полустанке.
– Суровая погода! – сказал Л.
– Да! Так и есть. Но вы же понимаете, что пришла осень, а море всего в трех с половиной милях.
Мистер Томас произнес это нервно и нетерпеливо, как ребенок, а потом сказал о своих замерах, слава о которых дошла уже до Родмелла: якобы прошлой ночью выпало 250 тонн осадков. Но урожай-то собран. Какие еще новости? Л. поймал летучую мышь в нашей спальне и убил ее полотенцем. Прошлой ночью мне показалось, что рухнула липа. Нас разбудил раскат грома. Лотти провела ночь в Чарльстоне. Я пишу как в последний раз. Завтра приедет Элиот. Не сказать, что мы в предвкушении, но он интересный, а это всегда важно. Я добралась до вечеринки в «Джейкобе» и пишу с большим удовольствием338.
19 сентября, воскресенье.
Элиот сейчас на нижнем этаже, прямо подо мной. Ничто в мужском или женском облике не способно больше меня расстроить. Самое странное в Элиоте то, что его глаза живые и юные, а черты лица и построение предложений формальны и даже тяжеловесны. Лицо похоже на скульптурное, только без верхней губы; грозное, мощное, бледное. И тут эти ореховые глаза, выбивающиеся из общей картины. Мы говорили об Америке, Оттолин, аристократии, книгопечатании, Сквайре, Марри, критике. «И я вел себя как напыщенный маленький осел», – так Элиот прокомментировал свою манеру поведения в Гарсингтоне. Он явно принадлежит к следующему поколению, осмелюсь сказать, превосходящему нас, хотя и более молодому.
20 сентября,
Джеймс Мюррей Эллисон (1877–1929) – австралиец, который последовательно становился менеджером по рекламе изданий «Times», «Daily Telegraph» и компании «Allied Newspapers Ltd.». Он владел домом Хилл-Фарм-хаус и большим участком земли в Родмелле, а во время войны получил контроль над еженедельником «Land and Water», который впоследствии был включен в состав издания «Field». Эллисон являлся другом Д.К. Сквайра и членом его литературно-крикетного кружка (см. 31 августа 1920 г.).
Британский ежемесячный журнал о сельском хозяйстве и полевых видах спорта, основанный в 1853 году.
Кристофер Дин был местным строителем, колесным мастером и кузнецом в Родмелле.
Деревня и гражданский приход в округе Льюис в Восточном Сассексе.
Вечеринка миссис Даррант в седьмой главе «Комнаты Джейкоба», то есть примерно в середине книги.