На сцене – ведьма Марьяна. Ольга Васильевна Чемерская
в репортажах о вуду. Африканские маги использовали такую куклу по принципу симпатической связи для нанесения вреда человеку. Эта, обернутая в клок от бабушкиной любимой юбки, имела сугубо местный колорит. Грубо сработанное подобие сарафана, волосы из пакли… кукла вызвала у Марьяны спорадический приступ тошноты.
– Кто же мог… такое с бабулечкой… Она ведь никому ничего плохого не делала, только помогала…
Захотелось встать и выйти на воздух.
– Странно это, – она переступила порог, пытаясь упорядочить дыхание, и бросила взгляд на улицу. У калитки соседнего дома стояла тётя Зоя, Васькина мать, и, прикусив кулак, вглядывалась в Марьяны окна.
– Неужели это всё из-за Васьки? Из-за меня и Васьки? Неужели тётя Зоя пошла на такие крайние меры? Не могла сама-то! Куда ей до такого колдовства. Кто же тогда это был?
Марьяна вышла во двор и глубоко вдохнула свежий деревенский воздух с ароматом цветущих трав. Осматриваясь, растеряно побрела через огород: всё сплошь заросло незнакомым ей сорняком. «Вёх? Лебеда росла раньше, колючка, крапива, горец птичий. Бабушка говорила, горец – помогает от рака. А этой травы я никогда в глаза не видела». На дальнем конце огорода, за забором стоял Трофимыч.
«Тоже чудик. Если что-то где-то происходит: он там!» – хмыкнула Марьяна, завидев деда и, помахав рукой, пошла к нему.
– Как дела? Как ноги, Трофимыч?
– Помаленьку. А ты что, ревизию в огороде устроила? Что-то у тебя тут не то.
– Трава какая-то. Всё ею заросло.
– Амброзия.
– Ну вот! У кого борщевик, у кого крапива всё заполонит, а у меня амброзия. И много у нас на селе её развелось? Сорняк, похоже, знатный.
– Почитай только у вас и растёт. Видел я как-то на рассвете, Настя ещё жива была, ходит кто-то в огороде и семена разбрасывает. Туман стоял тогда и толком не угадаешь, кто сеял. Думал, бабка твоя сидерат раскидывает.
– Что за сидерат?
– Выучил словцо новомодное. Трава такая: горчица или ещо что. В землю по осени кидают для плодовитости, да чтоб сорняками всё не заросло.
– А ты продвинутый, Трофимыч! Думаешь, амброзия и есть тот сидерат? Сомневаюсь я в её полезности.
– Есть такое. С помощью неё порчу наводят. К тому же накануне видел я Зойку с каким-то мужиком чужим на остановке. Встречала она его. Странный мужчина. Дух от него нехороший шёл. Тёмный дух. Тогда я не придал значения всему этому. Только после… всё встало на свои места.
– Эх, Трофимыч! Вот и делай добро людям. Ничего не помнят. Или не хотят.
Вернулась Марьяна к дому, села на лавку и задумалась, глядя, как солнце за горизонт садится. Устала она за день. Что в голову только не лезло. И вот всё поплыло вдруг перед глазами, затуманилось, а потом…
…Здание появилось, словно из тумана: «Кировский районный суд». Во дворе суда машины – одна другой круче, и братаны в чёрных костюмах стоят. Под козырьком светится зелёными цифрами электронное табло часов – 15:09. Из здания суда выходит красивый