Свенельд. Оружие Вёльвы. Елизавета Дворецкая
была низкого мнения о мужчинах и замужестве вообще – когда Снефрид собралась замуж за Ульвара, тетка так решительно возражала, что даже сама приехала в Оленьи Поляны и пыталась отговорить Асбранда от этой свадьбы. Снефрид их разговора не слышала, но запомнила, что с того дня отец вовсе не желал видеться с Хравнхильд, ни у нее дома, ни у себя. Но Снефрид не запрещал к ней ездить – все-таки единственная родственница.
– Нет ли вестей о твоем беглеце?
Хравнхильд никогда не называла Ульвара по имени.
– Откуда же им теперь взяться? – Снефрид покачала головой. – Теперь до лета никаких вестей не будет, разве руны что подскажут.
– У госпожи Алов тоже ничего не слышно.
– Ты была там?
– Нет, она присылала вчера ко мне человека. Привез хорошие гостинцы – от пира Зимнего Полнолуния. Я затем тебя и позвала – мне одной столько окороков, сыров и пирогов не съесть, хочу отдать тебе половину. И еще прислала мне шубу на лисе. Вон, погляди, – Хравнхильд с удовольствием кивнула на стену, где висела новая вещь – шуба, крытая светло-синей шерстью, с отделкой из шелковой тесьмы. В обычном темном доме она выглядела чужеродно, будто где-то тут сидит богатая гостья.
– Роскошный дар, – согласилась Снефрид, подойдя поближе рассмотреть тесьму.
– Тебе ведь такого не подарят те болтуны, что таскаются к твоему отцу.
– Мне есть в чем ходить, – Снефрид улыбнулась. – К тому же пришлось бы слишком много даров готовить им в ответ.
– Если бы ты послушала меня, то и тебе присылали бы самые богатые дары, за которые не надо давать отдарков.
– Хравнхильд, мы уже об этом говорили, – Снефрид снова села и разгладила платье на коленях. – Я не хочу быть чересчур мудрой. Мне хватает дел по своему хозяйству, я не могу управляться еще с чьей-то судьбой.
– Тебе придется. Норны выбрали тебя, я это знаю с твоего рождения. Но я сама тогда была еще молода и сдуру сказала об этом твоему отцу. За то он меня и невзлюбил с того самого дня. Потому и выпихнул тебя еще девчонкой замуж за того простофилю, что боялся…
– Вовсе отец меня не выпихнул! – перебила ее Снефрид. – Я сама хотела выйти за Ульвара. И не жалею об этом. И вовсе он не простофиля…
– Ну а кто же он? Что, те двое больше не требуют с тебя своих денег? Фроди Тюлень и Кальв Деревяшка?
Снефрид невольно засмеялась новым прозвищам, которые тетка дала ее неприятелям.
– Фроди сегодня был у нас. Позвал отца делать камень по его жене. И сказал, что вовсе не по этому делу – он, дескать, вовсе его не хотел, это все Кальв…
– Ты его слушай больше! Они с Кальвом поют одну и ту же песню, хоть и разными голосами. Оба они мечтают ободрать тебя, как вяленую треску, чтобы остался один голый хребет. Только Фроди похитрее – валит все на Кальва, таскается к вам, притворяется другом, чтобы повернее знать, как у вас дела. Ему только и надо, что выяснить, остались ли у тебя деньги и стоит ли подносить подарки конунгу и всем его приближенным,